Архив рубрики: Философские науки

Проблема взаимосвязи одиночества и терроризма в глобализирующемся обществе представляет особый интерес для исследователей. Однако познавательная ситуация сложившаяся в научном мире вокруг такой постановке проблемы убедительно говорит о недостаточности изученности и теоретической проработки данного вопроса. Поэтому исследовательской задачей данной статьи является не только проследить связь между одиночеством и терроризмом, но установить общие основания сближающие одиночество и терроризм.

Обращаясь к рассмотрению взаимосвязи одиночества и терроризма, следует исходить из положения, что в одиночестве разрушается духовно-нравственная основа бытия личности, особенно в абсолютном типе одиночества, в котором жизнь как первичная и важная ценность сама по себе обесценивается. Зачастую в абсолютном одиночестве для человека обесценивается прежде всего его собственная духовная и индивидуально-витальная жизнь, может также жизнь окружающих, и в целом всего живого. О социальной или культурной жизни вообще не приходиться говорить, их ценность понижается до максимально низкого уровня в одиночестве. Иная картина представлена в уединении и самоизоляции, в которых социальная и культурная жизнь имеет смысл для индивида, который раскрывая свое творческое «Я», расширяет их жизненные пределы. По сути, с этой целью он уединяется и самоизолируется.

Думается, что ценность самой жизни, если так будет корректно выразиться, у одинокого человека, в целом находится на достаточно низком уровне. Значимость ее в абсолютном типе одиночества может падать до максимального низкого ценностного значения, тогда человек переводиться в социально деструктивный тип своего существования – некрофильский (по терминологии Э. Фромма) [4; 5], в котором культивируется любовь ко всему мертвому и неживому. Отсюда, корни животной и ничем «не мотивированной» агрессии, насилия и деструктивности в социальном бытии, от которых во многом зависит рост социального зла в обществе.

Акцентируя внимание на важности социальной активности субъекта в процессе жизнедеятельности, следует согласиться с точкой зрения К.А. Абульханова-Славской, определяющей ее как систему поступков и результатов, обусловленную ценностной мотивацией и оказывающей влияние на изменение дальнейших ценностных установок и ориентаций в сознании личности [1, с. 15]. Следует отметить, что ценностно-смысловые структуры личности, образующие ее ценностные предпочтения и ориентации, лежат в основе социальной активности. От того какая цель будет поставлена будет завесить характер, направленность и интенсивность социальной активности и сила, проявляющейся в ней, т.е. «нравственной воли».

Существенным и окончательным структурообразующим элементом духовно-личностной целостности человека является нравственные ценности, позволяющие сформировать, следуя терминологии Г.Л. Тульчинского, «ценностно-нравственную программу» (ценностно-нравственное самосознание) личности. Нравственно-ценностные ориентации являются условиями духовного развития индивида, которое носит творческий характер, если говорить о подлинном духовном развитии, не загроможденного шаблона и внешними авторитетами и оставляющим место для духовного целеполагания и духовного выбора.

Кроме этого человек является органической частью этого мира, с которым выстраивает диалог посредством культуры, включаясь в его живую ткань и таким образом становясь единым целым с ним. Поэтому в одиночестве человек испытывает дефицит общения, он по природе диалогичен (Бахтин, Бубер), и актуализация пустоты и смерти в переживании одиночества, обрывают диалог человека с миром и даже с Трансценденцией (Богом). Таким образом, в безмерности пустоты, заполняющей сознание человека в абсолютном одиночестве, может утратить свое значение для него самая высшая ценностно-смысловая доминанта – Бог. Не случайно в христианстве одинокий человек приравнивался к грешнику. Хотя пустота, в какой-то степени может выступить в качестве возможности для нахождения Бога, переориентацией ценностно-смысловой стратегии личности, т.е. позволить перестроиться ценностно-смысловым структурам сознания. Но если этого не происходит в самоизоляции, уединении или неполном одиночестве, то человека поглощает пустота, наступает полное одиночество. Или, наоборот, такая коммуникация и взаимодействие невыносимы, пространство «отравлено» и человеку остается только выпасть из него, но в том и или другом случае отсутствует единая связующая система ценностей и смыслов. И как итог перевод человека в одиночество как абсолютно закрытую систему, временность которой на исходе. Коммуникация «Я» с «Другими» становится невозможной по причине разрыва духовных связей. Таким образом, одиночество – это выпадение из социально-коммуникативного пространства, потеря гармонической взаимосвязи с Богом, миром, обществом и другими людьми по причине отсутствия объединяющих и связывающих ценностей и смыслов. Как отмечает Л.Ф. Новицкая: «Коммуникация с Другим нарушена необратимым образом, а потому нарушена и коммуникация с собой» [2, с. 43].

Таким образом, нравственная составляющая личности и формирование ее нравственного самосознания базируется на ценностно-смысловых основаниях, манифестируя собой завершение складывания в человеке духовно-личностной целостности. Нравственная составляющая человека является последним оплотом духовно-личностной «субстанции» в человеке, сдерживающим агрессию и деструкцию. С ее разрушением духовно-личностная целостность человека окончательно и бесповоротно распадается, превращая человека в очаг социальной агрессии и деструкции. В таком случае, одиночество для человека оборачивается источником агрессии и деструкции, направленным во внешнюю среду. Если в одиночестве еще не окончательно разрушена нравственная составляющая духовно-личностной целостности человека, то деструкция, скорее всего, будет направлена индивидом на самого себя. В таком случае, индивид совершит самоубийство.

Собственно вопрос об одиночестве – это, прежде всего, вопрос о том, как при глубинных разрушениях ценностно-смысловых структур духовно-личностной целостности человека, можно реанимировать его к общественной деятельности и духовной жизни, не потеряв его как члена общества, который потенциально становиться проводником агрессии и деструкции в мир.

Если одиночество охватывает индивида в раннем возрасте или в юношестве, то не сформированные ценностно-смысловые структуры, а тем более нравственные, могут окончательно деформироваться в сторону необратимой переориентации индивида на деструктивную социальную активность, которая может перерасти в деструктивную деятельность как жизненную стратегическую установку, нацеленную на абсолютное уничтожение и разрушения всего (убийство, терроризм и т.д.). История знает немало подобных примеров. Не случайно, что в опыте переживания человеком одиночества он сталкивается со страхом смерти. С одной стороны, это обстоятельство может привести к глубокой трансформации жизненных приоритетов и переосмыслению предыдущего жизненного опыта. Тогда человек в одиночестве может прийти к осознанию и пониманию высшей ценности не только жизни, а жизни, сопричастной с другими, жизни совместной с кем-либо, в которой только и может сложиться полная и целостная духовная личность, но исход такого развития событий возможен только в неполном одиночестве. Вместе с тем, в одиночестве страшно умирать особенно тем, кто еще не испытал счастливых мгновений жизни, общения, любви, и совсем не страшно тем, кто уже это потерял, а вместе с ними потерял и себя.

Распад ценностно-смысловых структур может происходить не только во внутреннем мире человека, но и в самом обществе в результате аномических процессов, приводящих к одиночеству. Психологами отмечается тот факт, что в состоянии одиночества человек ощущает опустошение и бессодержательность своего внутреннего мира. В таком образе предстают для одинокого человека и все его окружение – Бог, мир, общество, другие люди. В связи с этим складывается парадоксальная ситуация, одинокий человек в мире, в обществе, т.е. в них, но не с ними, так как субъекты взаимодействия, связи и отношения в обществе перестают быть значимыми, представлять какую-либо ценность. Естественно, что одинокий человек потенциально агрессивен, и может дать выйти этой агрессии во внешнюю среду, выразившись в деструктивных общественных актах (терроризм, убийства и т.д.), либо направить вовнутрь себя – на саморазрушение (самоубийство). Так, в «Социологической энциклопедии» указывается на тот факт, что одним из факторов деструктивной агрессии является одиночество [3, с. 104]. Естественно, что если все уже и так мертво, в том числе и сам человек как социально-культурный субъект (личность), то ничего не стоит все окончательно уничтожить. В данном случае можно констатировать и нравственное разложение человека, который окончательно и необратимо лишается нравственных оснований в социуме и бытие. Таким образом, в одиночестве преобладают отношения «человек в мире», игнорирующие ценностно-мировоззренческие аспекты бытия человека и заменяющие отношения «мир-в-человеке», в которых нечто внешнее стало достоянием и ценностью внутреннего мира человека.

С другой стороны, переживание одиночества, сопряженное с отрицательной ценностной рефлексией, выступает в качестве показателя не принятия и отрицания или социальной, или природной, или трансцендентной реальности, или всех их разом (абсолютное одиночество). Все это подрывает всестороннюю и всецелую индивидуально-личную идентификацию индивида (социальную, культурную, этническую, духовную), а значит и его самоопределение. Естественно, что одиночество служит своеобразным показателем «выпадения» социального субъекта как носителя определенных ценностей и смыслов из космической, социальной, культурной или этнической действительности, или только одной из них, как, например, в неполном одиночестве. Поэтому корреляция одиночества со смертью, страхом и отчаянием очень важна и социальной точки зрения, обуславливая опыт восприятия разрушающейся окружающей действительности и соответствующего ему социально деструктивного поведение индивида.

Таким образом, можно заключить:

— одиночество связано с разрушением ценностно-смысловых основ внутреннего мира человека, распадом духовно-личностной целостности и понижением в бытие его субъективности, устойчивости и автономности;

— общим основанием одиночества и терроризма является то, что они отрицают в корне саму жизнь и самого человека в качестве духовно-нравственной личности и социального субъекта, умаляя ценность индивидуально бытия и всего окружающего;

— умаление ценности жизни в одиночестве и разрушение нравственной доминанты индивидуального бытия обуславливают агрессию, насилие, враждебность и деструкцию, проводником которых становится одинокий человек, который может стать террористом или «средством», которое используют террористические организации.

Список литературы

1. Абульханова-Славская, К. А. Типология активности личности в социальной психологии // Психология личности и образ жизни / Общ. ред. Е. В. Шорохова. М.: Наука, 1987. С. 10–31.
2. Новицкая Л.Ф. Проблема нравственного самообретения в пространстве интерсубъективности. Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2000. 128 с.
3. Социологическая энциклопедия: В2 т. Т. 2 / Национальный общественно-научный фонд / Рук. науч. проекта Г.Ю. Семигин; Гл. ред. В.Н. Иванов. М.: Издательство Мысль, 2003. 863 с.
4. Фромм Э. Некрофилы и Адольф Гитлер // Вопросы философии. 1991. N 9. С. 69-160.
5. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. пер. с нем. Э.М. Телятниковой. М.: АСТ, 2015. 618 с.
   ВЗАИМОСВЯЗЬ ФЕНОМЕНА ОДИНОЧЕСТВА И ТЕРРОРИЗМА: СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ

   В данной статье автор делает попытку осмысления феномена одиночества и его связи с террориз-мом. Автор прослеживает общие основания этих двух социокультурных феноменов, и приходит к выво-ду, что в абсолютном типе одиночества разрушается высший уровень духовной структуры личности – нравственность, которая является сдерживающим механизмом проявления агрессии и деструкции. С ее разрушением человек становиться проводником агрессии и деструкции в мир, а также объектом для ма-нипулирования террористическими идеологиями.

   Written by: Лященко Максим Николаевич

   Published by: БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА

   Date Published: 05/16/2017

   Edition: ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.04.2017_04(37)

   Available in: Ebook

Сценарии развития техногенной цивилизации и образы технологического будущего все чаще обсуждаются в науке, политике, обществе. На повестке дня не стоит вопрос о ресурсах развития техники и инженерно-научном потенциале. На первый план выдвигается вопрос, как контролировать бурно развивающуюся технику? Эти вопросы в Европе сегодня решаются в рамках социальной оценки техники (TA), новой научной дисциплины, которая представляет собой не просто теорию оценки и прогноза развития конкретных технологических кейсов, но и практику политического консультирования. В этой связи социальный аспект техники играет ключевую роль в современных философских и междисциплинарных исследованиях. На базе TA разрабатываются своего рода «алгоритмы распознавания» негативных последствий техники для принятия научно обоснованных решений в сфере научно-технической политики, с точки зрения естественных, технических и гуманитарных наук.

В западноевропейской гуманитарной науке до сих пор не представлен полный анализ развития социальной оценки техники. В лучшем случае говорится либо о глобальной модели TA [3], либо конкретизируются ее различные формы и практики, например, «participatory TA», «real-time of TA», «constructive TA», «parliamentary TA» [4]. Мы постараемся восполнить этот пробел в виде краткого наброска.

1.Междисциплинарный этап развития TA (с 60-х годов XX века). На первой стадии междисциплинарного этапа социальная оценка техники представляла собой не столько теорию, сколько практику политического консультирования в специфическом американском контексте при Конгрессе США. Сильная сторона: развитие междисциплинарного диалога между экспертным сообществом и политиками. Слабая сторона: чрезмерный технократизм. На второй стадии междисциплинарного этапа социальная оценка техники покидает американский континент и проникает в Европу. В итоге происходит трансформация изначальных американских идей и установок. Отныне в междисциплинарное пространство входит не только техническая элита, но и представители социально-гуманитарных наук. Можно сказать, что именно в это время происходит рождение подлинных экспертов в области социальной оценки техники. В этой связи мы бы хотели подчеркнуть большой вклад немецкой философии техники в разработку эпистемологических и методологических оснований TA.

2.Трансдисциплинарный этап развития TA (с 2002-2003 годов). На этом этапе происходит «партисипативный поворот» («participatory turn») [5, с. 235], в результате которого начинает формироваться новая архитектоника участия. Суть этого поворота выражена в западноевропейской программе «Ответственные исследования и инновации» (Responsible Research and Innovation, RRI). Концепт RRI в последние годы все чаще становится предметом серьезного обсуждения в западноевропейском академическом и социально-политическом пространстве в связи с разработкой концепции инновационного развития. Сам концепт имплицитно содержит в себе указание на этическую рефлексию, а также непосредственную связь с социальной оценкой техники и технонауку. Другими словами, можно говорить об интегральном подходе, объединяющем социально-гуманитарную экспертизу инновационных проектов, технонаучную парадигму и прикладную этику в процессе формирования новых сценариев технологического будущего. В этой связи мы идем вслед за А. Грунвальдом [1, с.10] и так же рассматриваем RRI как расширенную версию социальной оценки техники.

На этом этапе TA делает акцент на развитии трансдисциплинарного диалогового пространства, в которое включены политики, эксперты и гражданское общество (трехчленная модель участия). Разработка программы RRI как расширенной версии TA возможна только в трансдисциплинарном коммуникативном пространстве. С методологической точки зрения, необходимо отделить междисциплинарные стратегии исследования от трансдисциплинарных. В первом случае речь идет о диалоге/полемике экспертов, которые руководствуются в первую очередь внутринаучными ценностями для прагматического решения конкретных инженерно-теоретических задач. Во втором случае речь идет об осознанном выходе за рамки экспертного сообщества и включение в диалог всех заинтересованных сторон (стейкхолдеров) и социальных агентов с их целями, потребностями, мечтами, представлениями о будущем. Трансдисциплинарное коммуникативное пространство – это множество коммуникативных форсайт-платформ, где идет активный обмен мнениями между участниками в ходе разработки моделей желаемого будущего.

Для российской стороны сейчас важно изучить мировой опыт в области TA/RRI. Для этого мы выделяем 4 национальные модели TA: американскую, немецкую, китайскую и российскую. Эта схема очень условна. Мы понимаем, что на практике их гораздо больше. Например, европейский кластер распадается на множество национальных форм со своей спецификой (голландская, датская, французская, австрийская и др.) Кроме того, необходимо учитывать, что становление российской и китайской версий TA происходит в контексте дефицита гражданской инициативы и практических знаний в области TA/RRI. Россия и КНР в начале пути, который уже прошли западные страны. Но в этом есть и преимущество: россияне с китайцами могут учесть прошлые ошибки Запада и сделать рывок.

Ниже представлена краткая характеристика национальных кейсов.

I.Американская модель TA как распределенное институциональное управление. Социальная оценка техники как метод политического консультирования впервые возникла в США. Инженеры и ученые помогали политическим лидерам принимать рациональные и компетентные решения в области научно-технической политики в государственном масштабе. Другими словами, американская модель TA выступала не в качестве теории, но практики, деятельности экспертного сообщества. Таким образом, в американском контексте существовала изначальная тесная связь с государством. Но затем социальная оценка техники теряет свои позиции в США. В настоящее время академический и политический ландшафт в области TA в США характеризуется таким многообразием форм и децентрализацией, что зачастую их даже нельзя распознать как таковые [подр. см.: 6].

1. Китайская модель TA как авторитарное централизованное управление. Главные черты китайской модели – ведущая роль государства, установка на лидерство, интенсивная коммуникация экспертного сообщества с политиками высшего ранга по вопросам научно-технической политики. Общество же практически не вовлечено в этот диалог. Материалы последних конференций по социальной оценке техники в КНР показывают одну важную тенденцию: китайское научное сообщество в лице Китайской академии науки и технического развития при поддержке правительства пытаются найти срединный путь между «ответственными инновациями» и «вынужденным технократизмом».

III. Российская модель TA как часть философии науки и техники. Интерес к социальной оценке техники в России возник в 90-е годы XX века, благодаря работам немецких философов и социологов техники (Х. Ленк, Г. Бехман, Ф. Рапп, Г. Рополь и др.). Главная заслуга в этой трансляции немецких идей на российскую почву принадлежит В.Г. Горохову. Недаром в Институте оценке техники и системного анализа г. Карлсруэ (Германия) его называли «архитектором российско-немецкого сотрудничества».

До недавнего времени социальная оценка в России развивалась исключительно в академической среде, в пространстве гуманитарных и общественных наук. При этом отсутствовало плодотворное междисциплинарное взаимодействие с представителями технических наук. И только в последние годы наметилась положительная тенденция. Начался более тесный контакт между философами как проводниками идей TA в России и инженерами. «Агентами перемен» здесь выступают политехнические университеты Перми и Томска.

Однако на современном этапе развития в России не развит трансдисциплинарный коммуникативный диалог, в котором участвуют политики федерального уровня, эксперты из среды технических и гуманитарных наук, а также общество (рядовые граждане). В этой связи нужно усилить «политическую» составляющую (TA как инструмент демократизации общества).

IV.Немецкая модель TA как трехчленная модель участия (политики, эксперты, общество). На сегодняшний момент немецкая модель TA является в какой-то мере образцовой, воплощая в себе сильные стороны всех вышеперечисленных кейсов. Во-первых, немецкая модель TA (как и российская) тесно связана с академической средой. Так, немецкие философы техники внесли существенный вклад в разработку теоретических вопросов TA. Во-вторых, Бюро оценки техники в Германском Бундестаге был создан по образцу американского Офиса оценки техники при Конгрессе США. В-третьих, с китайской моделью немецкую практику TA/RRI роднит эффективное сотрудничество с государством.

Слабые стороны немецкой модели TA: чрезмерное давление со стороны некомпетентной, но активной общественности. Вызовы техногенной цивилизации требуют беспрецедентного уровня осведомленности не только политиков, но и простых граждан в вопросах, разработка которых ранее были исключительно делом узкого круга специалистов и экспертов (техноэлиты). Так, анализируя немецкую программу отказа от ядерной энергетики (Atomausstieg), мы увидели неготовность немецкого обывателя участвовать в ответственном диалоге для решения сложных задач «социальной инженерии». В гражданском обществе возникает реальная угроза отторжения прорывных технологических проектов: эмоциональные лозунги, популистские политические заявления, фобии, беспочвенные ожидания некомпетентной общественности могут заглушить голоса инженеров и экспертов. В этой связи стоит не только проблема «гуманитаризации» технического образования, но и «технизации» общественного мнения. Ответственность не только сверху, но и снизу. В гражданском обществе стейкхолдеры как потенциальные «агенты перемен» и «моральные редакторы» инновационных технологий должны быть также компетентными и ответственными. В этой связи в Германии сегодня говорят об «устойчивом участии» (sustainable participatory).

В свете предпринятого анализа национальных моделей TA можно сформулировать три основных вызова, которые стоят сегодня перед Россией:

1. Техно-гуманитарный синтез и преодоление технократизма (развитие среды доверия между инженерами и представителями гуманитарных и общественных наук).
2. Развитие диалога между экспертным сообществом и политиками.
3. Развитие трансдисциплинарного диалогового пространства (реализация на практике трехчленной партисипативной модели TA, формирование «новой архитектоники участия»).

 Список литературы:

1. Grunwald A. Responsible innovation: Bringing together technology assessment, applied ethics, and STS research // Enterprise and Work Innovation Studies, 2011, №7, pp. 9-31.
2. Grunwald A., Chernikova I., Seredkina E. New Impulses for the TA-Networking in Russia // TATuP, 2015, № 3(24), pp. 109-114.
3. Hahn J., Ladikas M. Responsible research and innovation: a global perspective // Enterprise and Work Innovation Studies, 2014, №10, pp. 9-27.
4. Hahn J., Merz C., Scherz C. Identity shaping: Challenges of advising parliaments and society — A Brief History of Parliamentary Technology Assessment // Philosophy of Science and Technology, 2015, №2 (20), pp. 164-178.
5. Jasanoff, S. Technologies of Humility: Citizen Participation in Governing Science // Minerva, 2003, vol. 41, pp. 223-244.
6. Sadowski J., Guston D. Technology Assessment in the USA: Distributed Institutional Governance // TATuP, 2015, № 1 (24), pp. 53-59.
   РОССИЙСКАЯ МОДЕЛЬ СОЦИАЛЬНОЙ ОЦЕНКИ ТЕХНИКИ В ГЛОБАЛЬНОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ

   Целью данного исследования является разработка национальных кейсов в области социальной оценки техники (Technology Assessment, TA). Однако в западноевропейском академическом пространстве данной проблеме не уделяется должного внимания. Европейские эксперты, как правило, говорят о глобальной версии TA, в основе которой лежат западноевропейские ценности и подходы. Этот неявный «западоцентризм» существенно обедняет возможности реализации на практике идей TA за пределами Европы, поскольку социальные реалии и культурные нормы играют важную роль при формировании технологий. Именно в контексте национальных вызовов определяются приоритетные направления инновационного развития. В этой связи мы анализируем трансдисциплинарные и национальные стратегии исследования, а также разрабатываем проект дорожной карты российской TA в контексте национальной специфики и мировой практики.

   Written by: Середкина Елена Владимировна

   Published by: БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА

   Date Published: 05/16/2017

   Edition: ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.04.2017_04(37)

   Available in: Ebook

Распространение массовой культуры в современном обществе упрощает отношение к художественному тексту, требуя сюжетной привлекательности и эмоциональной атараксии. Одномерность смысла обеспечивает доступность и лёгкость восприятия, но исключает философскую перспективу. Отсюда рождается отношение к художественному тексту как к общедоступному и облегчённому варианту подачи информации. В то же время интерес к многозначности художественного текста в современной литературе проявляется в особом внимании к возможностям языка текста, в конструировании многомерного сюжетного пространства, в использовании экзистенциальных способов интерпретации реальности.

Русская классическая литератураявляется вариантом философствования, гармонизирующим многозначность смысла художественного текста и доступность его восприятия. Поэтому актуально рассмотрение возникновения смысловых модификаций. Актуальность анализа связана и с методологическими возможностями герменевтических практик и технологий, формирующих понимание в процессе познания.

Русская философия имела иные основания, чем западная. С. Н. Булгаков в лекции «Иван Карамазов как философский тип» в характеристике образа Карамазова даёт характеристику собственного мировоззрения, типичного для русской философии: «теоретический разум приходит в разлад с практическим, то, что отрицает логика, поднимает свой голос в сердце…»[3, с. 16]. Он противопоставляет Ивана Карамазова и Фауста — два способа философствования, тождественных специфике русской и западной философий: ограниченность философских интересов Карамазова исключительно этическими проблемами, с одной стороны, и желание Фауста найти разумное обоснование логики мироздания, с другой.

Трансцендентальные основания бытия в русской философии нашли отражение в идеях всеединства. В отличие от западной философской традиции в русской философии истина рассматривалось шире, чем рациональное знание, «истина не заключается ни в логической форме познания, ни в эмпирическом его содержании, вообще она не принадлежит к теоретическому знанию в его отдельности или исключительности – такое знание не есть истинное. Знание же истины есть лишь то, которое соответствует воле блага и чувству красоты», — пишет В. С. Соловьёв [8, с. 191]. Поэзия для Соловьёва – это необходимый язык творчества, формирующий правду, приближающую к истине. Поэзия позволяет запечатлеть акт мистического восприятия мира, интуицию художника. Больше того, истинный поэт может и должен донести эту правду, являясь творцом духовности. С этой позиции Соловьёв неоднократно обращается к критическому анализу русской поэзии.

Бесспорно, главным кумиром поэзии ХIХ века был Пушкин. Не будучи философом, он, по словам Соловьёва,в высокой степени обладал «здравым пониманием нравственных истин, смыслом правды». Особенностью его мировоззрения было раздвоение этой правды в поэзии и в жизни. Он не идеализировал жизнь. «Вся высшая идейная энергия исчерпывалась у него поэтическими образами и звуками, гениальным перерождением жизни в поэзию, а для самой текущей жизни, для житейской практики оставалась только проза, здравый смысл и остроумие с весёлым смехом» [7, с .275], Соловьёв уверен, чтодля поэта важна не правда реальной жизни, например, правда о даме, которой Пушкин посвятил «Я помню чудное мгновенье», а та идеальная действительность, которую поэт испытал в момент творчества. Вдохновение дает поэту право на воспроизведение идеальной действительности, усиливает чувства и слова их выражающие. Пушкин отделял эту идеальную действительность от жизни.Возвращаясь к жизни, он признавал обман воображения, «нас возвышающий обман». Пушкин легко мирился с ясным ему противоречием между поэзией и жизнью. Соловьёв считает, что творчество Пушкина привело его к осознанию единства красоты как формы добра и истины. Но это обращение к единству вылилось у него в служение обществу, что характерно для века,в котором он жил.

Цельное знание порождало экзистенциальное отношение к миру, а, следовательно, художественно-творческую форму его отражения. «Там, где познание вопрошает: «Что есть жизнь, в чём подлинность жизни?», творчество отвечает решительным утверждением: «Вот подлинно переживаемое, вот – жизнь», — пишет русский символист, поэт, художник и философ А. Белый. То есть форма утверждения жизни – творчество, которое отличается от научного творчества. Переживаемый образ – символ закрепляется в краске, слове, звуке, становясь образом искусства. «Образ действительности существует закономерно; но закономерность эта есть часть моего «я»…, и образ действительности, предопределённый связью, не существует, как, безусловно, одушевлённый образ. Образ же искусства существует для меня как независимый, одушевлённый образ. Действительность, если хочу её познать, превращается только в вопрос, загаданный моему познанию; искусство действительно выражает живую жизнь, переживаемую. Оно утверждает жизнь как творчество, а вовсе не как созерцание. Если жизнь порождает во мне сознание о моём «я», то не в сознании утверждается подлинность этого «я», а в связи переживаний. Познание есть осознаваемая связь: предметы связи здесь – только термины; творчество есть переживаемая связь: предметы, связи здесь — образы: вне этой связи «я» [2, с. 334]. В таком понимании искусство перестаёт быть «иллюзией иллюзий» в платоновском смысле, приобретает статус эстетической объективации действительности, открытой для восприятия других. В русской художественной культуре особое место принадлежит литературе.

Художественный текст становится философским языком русского экзистенциализма и символизма. В работе «Логика символа» А. Ф Лосев рассматривает соотношение текста и контекста. Герменевтический круг их взаимодействия неизбежно порождает символическое начало. Символ всегда несёт какой-то смысл, но этот смысл указывает на нечто иное, выходящее за пределы непосредственного содержания предмета. Для иллюстрации этого смысла «иного» философ использует художественные тексты, давая их философскую интерпретацию. Пушкин («Элегия») осмыслил всеобщую текучесть и непостоянство жизни при помощи образа равнодушной природы, сияющей своей красотой, несмотря на смену поколений, Лермонтов («Выхожу один я на дорогу») осмыслил свою жизненную неудовлетворённость при помощи особого рода, мёртвого, но вечно грезящего о любви сна.Природа или сон выступают здесь как символы. Они отличаются от поэтических образов тем, что несут в себе обобщение. Известная тройка Гоголя является символом потому, что «она вскрывает обобщённыйсмысл России, как он представлялся Гоголю, а не потому, что тут давалась картина самой этой тройки как таковой». Москва в «Трёх сёстрах» Чехова, представляется трём сёстрам символом чего-то светлого, радостного, выходом из тупика обыденности и жизненных противоречий, хотя это не соответствует действительности [5]. Таким образом, символ подразумевает обобщение, зовущее за пределы самой вещи, огромное количество перевоплощений, по Бахтину [1], «полифонию» смыслов. А это значит, что художественное творчество с помощью символов есть философствование. Выражение символа, по мысли Лосева, не имеет никакой связи с означаемым содержанием. Так, картина Полтавского боя и образ Петра в «Полтавской битве» Пушкина представляет собой не внешнюю картину боя, но мыслится как нечто национальное, общественно-политическое, имеющее внутреннюю структуру. Внутренняя сущность Полтавского боя привнесена Пушкиным. Несмотря на символическую насыщенность художественного текста, считает Лосев, «художественный образ, взятый в целом, хотя и содержит в себе нечто символическое, тем не менее, не сводится только к символу» [5, с. 273].

Особое место в формировании литературной традиции философствования занимает творчество Ф. М. Достоевского. Его творчество многопланово раскрывает возможности философствования на основе художественного текста. Обратимся к известному фрагменту «Братьев Карамазовых» — легенде о Великом Инквизиторе. Следуя философской интерпретации Евлампиева, Иван Карамазов – это герой, через которого Достоевский выразил свои взгляды. Веру Ивана Достоевский считает истинной верой. Её парадоксальность состоит в том, что Христос и Инквизитор оказываются не соперниками, а «соратниками в поисках того пути, на котором человечество может найти спасение от всех страшных бед, порождённых тёмными сторонами человеческой природы». Только художественный текст позволяет Достоевскому, избегая деклараций и обобщений, прийти к общему, решить философскую проблему. Эту же особенность замечает и Лосев. Он пишет, что романы Достоевского насыщены описанием разного рода событий, которые, казалось бы, не связаны между собой, которые сам Достоевский квалифицирует как случайные, бессвязные, нелепые. Потом вдруг оказывается, что эти случайности приводят всё действие к роковому исходу.

Возвращаясь к поэме о Великом Инквизиторе, обнаруживаем неоднозначность и открытость поставленных вопросов. В легенде речь идёт о свободе как о самоопределении человека. Христос несёт онтологическую свободу. Инквизитор понимает неготовность людей воплотить её как выбор, влекущий за собой ответственность. Особое место в легенде занимает диалог. Он является своеобразным носителем многозначности смысла, по выражению М. М. Бахтина, «полифонии миров». Бахтин подчёркивает, что данный текст есть двойной диалог: диалог Ивана с Алёшей, в который вставлен диалогизированный монолог Инквизитора с Христом. В нём представлена «личная ориентация этого слова и его диалогическая обращённость к своему предмету…» [1, с. 442].Герои Достоевского не только носители авторского слова, но обладают своим голосом. Причём, Достоевский, по мнению Бахтина, не доминирует над своими героями, он равноправен с ними. Мы имеем дело с философскими диалогами, в них присутствует открытость для нового, желание услышать мнение Другого, стремление быть услышанным и понятым.

Бахтин указывает, что герои Достоевского не служат идеям, а решают проблемы, рождая идеи путём диалога. Им «надобно мысль разрешить». По словам Бахтина, герои Достоевского изначально всё знают и лишь выбирают среди смыслового материала [1, с. 426].Диалоги – это процесс утверждения для себя смысла, который известен, онтологически задан.

Ю. М. Лотман, рассматривая две функции художественного текста, — передачу сообщения и порождение новых смыслов.Основной он считал вторую функцию. Текст богаче языка, так как в нём взаимодействуют различные языки. Лотман отмечает, что в тексте закономерное преобразуется в случайное, и наоборот, случайное – в закономерное. Само художественно закономерное в тексте не жёстко обусловлено, поэтому вызывает чувство неисчерпаемости этого закономерного. Потенциальные возможности, образующие смыслы текста, реализуются тогда, когда он осваивается на практике. Это означает его взаимодействие с другим текстом, а другим является или человек, или культура. Понятно, что смыслы текста различны в зависимости от контртекста: философ придаёт один смысл, обыватель – другой. Это представляет художественный текст не как источник философских проблем и идей, но как источник рождения смыслов. То есть художественный текст выступает продуктивным основанием философствования. Лотман проводит мысль о том, что текст всегда содержит образ аудитории. Причём тексткак бы стремится уподобить аудиторию себе, аудитория делает аналогичные шаги. Отсюда возникает новый уровень сложной игры позициями и дополнительными смыслами.

Подводя итоги, отметим особенности художественного текста, рассматриваемого в контексте цельного знания.Во-первых, художественный текст в силу своей образности и метафоричности есть нескончаемый источник символов, философских обобщений и соответствующих им знаков. Во-вторых, художественный текст предоставляет уникальную возможность решения философских проблем путём диалога автора и героев, позволяющего вынести окончательное решение за пределы данного текста. В-третьих,художественный текст порождает поле новых смыслов, привлекая к их сотворчеству широкую аудиторию, «капитализируя» ценности текста и тем самым приближаясь к интегративной «цельности» познания.

Список литературы

1. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Азбука-классика, 2015. – 416 с.
2. Белый А. А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. — 528 с.
3. Булгаков С. Н. Иван Карамазов как философский тип https://www.rulit.me/books/ivan-karamazov-kak-filosofskij-tip-read-431834-3.html
4. Евлампиев И. И. Великий инквизитор, Христос и дьявол: новое прочтение известной темы Достоевского // Вопросы философии. – 2006, № 3. – С.144-154.
5. Лосев А. Ф. Логика символа / Философия. Мифология. Культура. М.: Политическая литература, 1991. — С.247-274.
6. Лотман Ю. М. Избранные статьи в трёх томах. Таллинн: Русский формат, 1992. Т. 1.- 1440 с.
7. Соловьёв В. С. Философия искусства и литературная критика. М.: Искусство, 1991. 701 с.
8. Соловьёв В. С. Философские начала цельного знания // Сочинения в двух томах. М.: Мысль, 1998. С. 139 – 288.
   МОДИФИКАЦИЯ СМЫСЛОВ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТОВ В ФИЛОСОФСКИХ ИНТЕРПРЕТАЦИЯХ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

   Целью статьи является исследование герменевтических и экзистенциальных технологий философствования.Объект исследования – модификации смыслов художественных текстов, конст-руируемые этими технологиями.Обосновывается вывод о ценности интегративного подхода к познанию в русской философии всеединства. Для этого использован сравнительный анализ познавательной ценно-сти поэзии, символа, диалога. Практическая значимость исследования заложена в методологических возможностях указанных технологий, а так же в возможностях философских интерпретаций, образующих новый смысл в познании и стимулирующих интерактивность в обучении.

   Written by: Хохлова Людмила Васильевна

   Published by: БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА

   Date Published: 04/11/2017

   Edition: ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_30.03.2017_03(36)_часть 2

   Available in: Ebook

Введение:

Сложившееся к настоящему времени состояние Человеческого Общества указывает на то, что Общественное Сознание, которое в принципе способно и должно руководить жизнью Общества, парализовано массой зла. Злоглубокопроникло вИндивидуальные Сознаниямногих людей иЛидеров общества.

Создается Общественное Сознание по законам хаоса из совокупного действия гигантской массы Индивидуальных Сознаний ныне живущих людейизафиксированной информации Индивидуальных Сознаний людей предыдущих эпох. Однако, если вникать во внутреннюю суть, то обнаруживается то, что импульсы для развитияОбщественного Сознаниявносятсясо стороны очень активных, аномальныхносителей Индивидуальных Сознаний.При этом импульсы, определяющие эволюцию Общественного Сознания могут быть как негативными (ухудшающими развитие человеческого общества вплоть до его уничтожения), так и позитивными (создающие благоприятные факторы и условия для развития человеческого общества).

В результате получается вывод о том, что для благотворного развития Общества (для предотвращения развития общества в сторону возможного самоуничтожения) необходимо “органам“ Общественного Сознания (в частности, в Науке – это в Философии, Социологии, Политологии и др.) тщательно подвергать анализу все то, что в какой либо мере влияет и формирует выработку ОбщественногоСознания.

Ниже автор предлагает результаты своих критических исследований некоторых сложившихся философских положений:

1.Добро без зла.Поправки в Этику.

Известно то, что: Добро и зло — это категории Этики, в которых выражается нравственная оценка социальных явлений и поведения людей.Добро — это то, что общество считает нравственным, достойным подражания.Противоположное значение имеет зло.

Противоречие- этодиалектическоераздвоение единого процесса, предмета развития на взаимно отрицающие стороны, борьба которых является источником самодвижения.Борьба противоположностей (якобы)составляет движущую силу и внутреннее содержание процесса развития.Ныне в философии принято как абсолютное значение то, чтоединство и борьба противоположностей — это всеобщий закон развития природы, общества и мышления.Раздвоение единого на противоположные стороны, тенденции, силы и их борьба якобы составляют внутреннее содержание и движущую силу всех процессов (не точности утверждений этого абзаца рассмотрим ниже в п.2).

Вместе с этими изложениями автор считает необходимым поместить несколько иные суждения, отличающиеся от ныне принятых.Например :

О каком единстве и раздвоении чего может идти речь в слово сочетаниях между»жизнь и смерть»и аналогичномежду»добро и зло»?Можно ли усмотреть раздвоение чего-то единого в искусственном соединении добра и зла?Как назвать то единое, которое соответствует связке «добро-зло»?

А раз нет между добром и злом совпадений и того, что могло бы их объединить — значит нельзя их борьбуотносить к закону развития природы.Объединять Добро и зло в одну категорию, якобы способствующую развитию человеческого общества научно некорректно и поэтому недопустимо.Зло просто надо изгонять из применения в человеческом обществе, т.к. оно мешает развитию и ведёт к деградации. Необходимо разоблачать различные ухищрения и маскировки зла под добро или под развивающую, движущую силу!

Те, кто приравнивает в правах добро и зло, плодят зло и ведут человеческийразум и человеческие жизни к катастрофе.В борьбе понятий добра и зла не должен применяться принцип равенства,так же как нет равенства в борьбе между жизнью и смертью.

Доброизло-взаимно исключающие понятия.Да, добро и зло противоречат друг другу,но борьба этих противоречийнеспособствуетразвитию общества людей.Смерть мгновенно прекращает развитие,азло прекращает развитие замедленно, со скоростью, соответствующейстепени зла.

Объединение добра и зла (якобы для лучшего исследования развития человеческого общества)недопустимо и очень вредно, так как это маскирует зло, которое способно то ли тормозить, то лиразрушать развитие человеческого общества.

Особенно опасно скрытое зло (и его вариант добродетельное зло), всячески маскирующеесяпод добро.Скрываясь под маскойдобра, скрытое зло глубоко и коварно пытается развращать основные идеи добра.

Зло, которое производится действиями того или иного человека, — это фактически болезнь сознания конкретного человека.Надо бороться со зломтак, как борются с заболеванием.Болезнь обычно излечивают, уничтожая её.Так и зло надо уничтожать.И чтобы такая болезнь не возвращалась снова, надо уничтожать вирусы зла.

Самым опасным является то, что зло с помощью Науки Философии, с помощью Этики пытается «застолбить» себе место якобы его необходимости для развития Сознания Человека.Надо переходить к активной, наступательной борьбе со злом.Если человек сможет преодолеть неоправданно субъективно укоренившиеся архаичные установки (такие, как»непротивление злу», «добродетельное зло», «бороться со злом не надо, т.к. добро итак всегда победит», «зло якобы необходимо для прогресса» и другие), то количество зла уменьшится на Земле и жизнь для Человека станет более благоприятной.

Добро и зло – это не парные, а анти парные категории.Не корректно навязывать для добра и зла суждение парности и затем делать вывод, что если они парные, то это якобы обязывает всегда рассматривать их вместе.Парность – это субъективное, вкусовое суждение, объединяющее два объекта (например, пара яблок, пара яблоко и груша, или кто-то может сконструировать такую парность, как «в огороде бузина, а в Киеве дядька» – это тоже парность, но не уклюжая).

Общество людей состоит из очень большого множества индивидуальностей и у каждого человека свои взгляды на критерии добра и зла и они субъективны.Объективные же критериидобра и зла – это такие критерии, когда те или иные события (или намерения) рассматриваются с точки зрения полезности для всего человечества:-это «добро для всех», то есть добро для всех 7 миллиардов населения Земли и для будущего развития человечества.Добро, как таковое, не может быть частичным (не правомочно «добро для избранных»).Добро должно быть всеобъемлющим.Частичное добро в человеческом обществе – это двери для проникновения завуалированного зла.

Сознание Общества с помощью Философии должно выработать стойкий иммунитет против изощренных методов проникновения зла в зону Добра.

2.Единство борьбы и содействий, противоположностей и благоприятных факторов.

Давайте детально рассмотрим один из основных принципов Философии, а именно принцип“Единство и борьба противоположностей”.Рассмотрим, как применено и логически правильно ли и достаточно полно ли применено каждое из этих трёх слов в совместной связке.

Сначала рассмотрим слово “единство”.Это слово в контексте рассматриваемого принципа философии употребляется с целью показать, чтовсе физические закономерности и все явления, как в Материальном Мире, так и в Мире Духовном имеют статус единства.Перейдём к следующим двум словам, как бы задавая вопрос: “Единство чего?”В рассматриваемом принципе применяются два слова“борьба” и “противоположности”.Но, если логически быть последовательным к отысканию полного, исчерпывающего перечня противоположностей для любых понятий, то тогда надо для самих слов “борьба” и “противоположность” тоже применить их противоположности.Для слова “борьба” – это “не борьба”, а для слова “противоположность” – это “не противоположность”.

То есть логика диктует, что в Материальном и Духовном Мире существует более общий принцип развития, который схематично выглядит как»Единство борьбы и не борьбы, противоположностей и не противоположностей».А если подобрать к этим антиподам соответствующие слова, то этот принцип будет выглядеть (так, как у автора):“Единство борьбы и содействий, противоположностей и благоприятных факторов”.

Необходимо отметить, что полученный, более общий принцип развития“Единство борьбы и содействий, противоположностей и благоприятных факторов” логически распадается на четыре варианта, соответствующие четырём возможным математическим сочетаниям.Коротко рассмотрим их с приведением примеров из действительности:

• “борьба” — “противоположности”. Это то, что действительно имеет место и хорошо рассмотрено совремённой философией.
• “борьба” — “благоприятные факторы”.В принципе это возможно, когда объект, воспринимающий благоприятные факторы, не может воспринять сразу несколько (и между благоприятными факторами как бы происходит борьба) и для лучшего развития необходимо установить очерёдность воздействий.
• “содействие” – “противоположности”.Такое бывает, например,в природегиппопотам и птички на спине у него.Птички противоположны гиппопотаму, но, выклёвывая у него из кожи паразитов, содействуют как своему развитию, так и развитию гиппопотама.
• “содействие” — “благоприятные факторы”.Это сочетание (наряду с борьбою противоположностей)играет очень существенную роль в развитии (в диалектике) многих объектов как материального, так и духовного мира.

Например, рассмотрим вопрос развития ребёнка.Вот пара – мать и ребёнок.При взаимоотношениях матери и ребёнка имеет место явное развитие, как ребёнка, так и матери.Где здесь противоречия?Да если бы здесь возник антагонизм, то погиб бы сначала ребёнок, а затем от горя погибла бы мать.Да, бывают мелкие противоречия, когда ребёнок капризничает, но эти противоречия для данной пары не являются решающими для развития в целом.А решающими для развития матери и ребёнка (и вообще, для всего возникающего, нового) являютсямногочисленные, разнообразные содействия благоприятных факторов.

Приведенный выше довод логически доказывает то, что применяемый ныне в философии принцип “единства и борьбы противоположностей” должен быть заменён на более широко развивающий философию и диалектику принцип в содержании:“Единство борьбы и содействий, противоположностей и благоприятных факторов”.

Такая замена трактуется не только необходимостью уточнения сути рассматриваемых понятий, но и необходимостью развенчивания скрытого зла в борьбе Добра со злом.Ведь, например, в сфере человеческих отношений культивируются такие оценки, по которым развитие общества определяется только борьбою противоположностей, а содействию благоприятных факторов не придаётся никакого значения.Более того, «содействие благоприятных факторов»игнорируется и отрицается в принципе.Это усиливает позиции зла, так как поощряет противостояния в обществе, “играет на руку” тем, кто проталкивает в человеческие отношения стычки, взаимное уничтожение, войны и принцип “человек человеку волк”.

Зла в совремённом обществе развелось очень много.Зло превалирует и это ведёт к деградациидуховности.Придание принципу “содействия благоприятных факторов” (принципу Добра) решающих положительных оценок при рассмотрении тех или иных фактов развития человеческих отношенийможет существенно улучшить условия для развития прогресса.

Вреальной жизни человеческого общества постоянно происходит перемешивание и взаимодействие между собою принципов “борьбы противоположностей” и “содействие благоприятных факторов”.Возьмите пример развития в бизнесе:Да, в бизнесе существует “борьба противоположностей”.Но в большей степени развитию бизнеса способствует “содействие благоприятных факторов”, в числе которых наличие соответствующих норм, положений, законодательств и правил, которые своим содержанием и своим содействием обеспечивают успехи в бизнесе.

Или возьмите пример, когда два противника в смертельной схватке сражаются и один из них побеждает,то победитель до такой степени истратил свои силы, что без помощи содействия благоприятных факторов (усиленное питание, бальзам на раны, помощь медицины, уход прислуги и пр.), может погибнуть, хотя и победил свою противоположность.

Некоторые оппонентыабсолютизируют “борьбу противоположностей”, которая якобыявляется двигателем прогресса.Но это мнение субъективно.

Да, в жизни можно найти много примеров, когда в результате разрешения противоречий достигался положительный результат, т.е. добро.Но так считает победившая сторона, а проигравшая сторона считает выход из противоречия злом.

Совремённая философия считает, что «борьба противоположностей» является побудительным мотивом к движению и, это, якобы, ведёт к прогрессу.Да, «побуждение»ведёт к «движению».Но движение, в какую сторону?В сторону прогресса, или в сторону регресса?В то же время необходимо подчеркнуть то, что мотивами для «побуждения к движению» могут быть как «борьба противоположностей», так и «содействия благоприятных факторов».Ведь когда содействие благоприятных факторов приводит к успеху, то это побуждает использовать такой метод как можно чаще.

Значит, хвалить и восторгаться только борьбой противоположностей научно не корректно.Внедрение принципа «борьбы противоположностей» ведёт в обществе к восхвалению войн, ведёт к разрастанию экстремизма, терроризма, к насильственным действиям и к дикости в общественных отношениях, то есть ведет «назад к обезьяне».

Если бы противоречия и борьба противоположностей были бы абсолютны (на чём настаивают приверженцы этого) и не было бы воздействий благоприятных факторов, то в принципе бы не было бы у людей таких качеств, как любовь, взаимность, дружба.

Взаимодействия древних людей при добыче питания и при обороне от врагов (суть “содействие благоприятных факторов”) стали тем началом, при котором человек от фазы животного перешелк фазе Homo-Sapiens.Получается, что принцип содействие между людьми более важен для становления человека в Человека, чем принцип борьбы противоположностей (то бишь грызни между людьми подобно грызни между зверями).

Во многих случаях содействие благоприятных факторов (добро)может своими действиями привести к достижению цели во много крат быстрее и качественнее, чем борьба противоположностей, чем конфронтация.

Есть много учёных обществоведов, которые, исходя из абсолютизации «борьбы противоположностей», считают, что войны в обществе необходимы и способствуют развитию человеческого общества.Да, в результате войн часто разрешаются противоречия.Но как показано вышеразвитие, как таковое, определяется не только борьбою противоположностей, но и содействием благоприятных факторов,

Пример развития такой высокоразвитой страны, как США, которые за более 200 лет своего существования не испытали воздействия войн на своей территории, доказывает, что без войны развитие идёт лучше, чем с войной.Этим ипоказательно то, что США для выгоды своего развития используют принцип «содействие благоприятных факторов» на своей территории и принцип «борьбы противоположностей» на чужих территориях.

Принцип «содействия благоприятных факторов» более эффективен для развития, чем принцип «борьбы противоположностей».Если цель «достижения чего-то» выполняется в борьбе противоположностей, то при борьбе происходит уничтожение части сил и средств с обеих сторон.Но если цель «достижения чего-то» осуществляется при содействии и взаимодействии сторон, то силы и средства, участвующие в достижении цели, как правило, умножаютсяипоставленная цель достигается качественнее, быстрее и в более полном объёме.

 Сознание Человека способно выбирать благоприятные пути развития, не позволяющие возникновению стычек, войн, экстремизма, терроризма.Для Сознания нормального Человека более приоритетным является дружелюбное отношение к соплеменникам с применением сотрудничества, содействия и взаимопомощи и поэтому в канонах Философии должен всемерно развиваться принцип «содействия благоприятных факторов».

3.Когда деньги превращаются в товар, то деньги становятся наркотиком, извращающим жизнь общества.

Продажа «деньги за деньги» – это зло, извращающее Сознание Человека и уводящееразвитие Человеческого Общества в пропасть.Экономика, выстроенная не на абсолютном приоритете реального товара, но, использующая наряду с товаром «деньги как товар», искажает реальность, создаёт «мыльные пузыри», которые лопаются в виде глобальных финансовых кризисов.

Казалось бы, общество, называющее себя «капиталистическим обществом», должно ценить капитал, реальный капитал, т.е. должно ценить создаваемые реальные материальные, культурные и духовные ценности.Но это общество применяет «подставу», в результате которой в экономике обращается суррогат, в виде некоторой смеси»капитал + фиктивный капитал».Деньги – это средство для измерения капитала и иных других ценностей.Деньги – это вспомогательное средство для оценки при ведении торговли и при производстве материальных и иных ценностей.

Деньги должны оставаться только вспомогательным средством измерения.Впротивном случае деньги проявляют магические способности возвышаться то ли над капиталом, то ли возвышаться над другимиценностями Человека, такими как культурные, духовные, творческие.Когда деньги сами превращаются в ценность превышающую затраты на изготовление их бумажной сущности (то есть, когда они выходят за рамки своей сути, как инструмента измерения реальных ценностей), то деньги проявляют способностьпродавать самих себя как товар и этимбурно умножать своё количество, не соответствующее количеству товарной массы, для которой они всего лишь вспомогательное средство (увеличивается “пена” денег).При этом деньги, с целью удержания высоких цен,вынуждают производителей материальных или иных ценностейуничтожатьчасть реально произведённых продуктов.Создание высоких цен (при уничтожении реальных продуктов)как бы оправдывает необходимость наличия сверхвысокого количества денежной массы.

Всё этос одной стороны, снижаетобеспечение общества необходимыми реальными продуктами (возникают ситуации, когда низшие слои общества подвергаются лишениям и дажегибели от голода, или от ненормального жилья и плохой одежды), а с другой стороны, вызывает периодические катастрофы в виде экономических кризисов.

Деньгинастолько мощно искажаютсвоёестественное предназначениедля применения в обществе, что создают гротескные перекосы не только в сфере товароматериальных отношений, но ив социальной жизни общества и во всех других сферах общества.

Более того,перекос естественной сути денег при превращении денег в товар резко отрицательно сказывается наразвитииСознания Человека.У человека под воздействием магическихсвойств денегвозникают болезни и расстройства его сознания, которые он ошибочно не идентифицирует как болезни и поэтому не считает необходимым бороться с ними как с заболеваниями.Деньги действуют на сознание человека как наркотик, т.е.онитак же как наркотик разрушают сознание, превращая человека в наркозависимое существо.

В человеческом сознании, как остатки атавизма первобытного существования,дремлют такиезачаточные болезни, какалчность и зависть.У разных людей (в силу индивидуальных свойств сознания у каждого человека)действие наркотика денег и протекание болезней алчности и зависти различны.Одни индивидуумыне поддаются воздействию наркотика денегилине проявляют признаков алчности и зависти.Но другие индивидуумы подвержены этимнедугамв разных степенях, в том числе до крайней степени подвержены то ли алчности, то ли зависти, то ли наркотического одурения сознания от воздействия возрастающей “пены“ денег.

Не надо смешивать понятия капитал и деньги.Капитал — в основном это сумма товарно-материальных ценностей (такпонимает автор этих строк).А Деньги – это всего лишь средство длястоимостного измерениякапитала, но не сам капитал.

Для благоприятной схемы «товар — деньги — товар»появляется негативный вариант»деньги — деньги — деньги».

Вариант»деньги – деньги — деньги»,гипнотизируявозможностью с помощью афёр создавать получение выгодыи с этим создавая возможность паразитировать за счёт общества,ведёт к перекосам в экономике общества и к возникновению периодических кризисов и потрясенийжизни человечества.

Продажи «деньги за деньги» – это гигантский самообман, к сожалению, утверждённый действующей моралью и законодательством.Продажи «деньги за деньги» – это извращение как Экономики, так и Сознания.Извращение в экономике – это извращениеОбъективных путей развития Общества, а извращение в Сознании – это извращение развития Общества в Субъективном осмысливании каждым индивидуумом.

Как действуют на сознание человека наркотики и деньги?Традиционные наркотики воздействуют на Сознание человека через «входные ворота» – желудок и органы чувств (обоняние).Быстрые, «бешеные»деньгинаходятещё одни, более ближние,»входныеворота» для наркотического воздействия на сознание,а именно через то же самое сознание, извращённое болезнью алчности.Болезнь алчности вероломно поражает сознание и психику отдельных индивидуумов и заставляет их идти на любые ухищрения и преступления.

К порицанию и к необходимости выработки мер борьбы спроявлениями алчности,с проявленияминаркотической пандемииприденежных играх на бирже и при торговле «деньги на деньги»Человечество пока не пришло.Ноэкономика- это творение рук человеческих и поэтому в целях более эффективного развития Человечество должно прийти к необходимости переходаот сложной запутывающей схемы «товар-деньги-товар + деньги-деньги-деньги»к простой схеме»товар-деньги-товар».

Необходимо решительно осознать то, что деньги в человеческом обществе имеют силуНАРКОТИКАдля Сознания.В обществе, в сознании людей должнабыть сформирована моральная норма, по которой деньги могут и должны использоватьсяв очищенном виде, т.е. в состоянии, очищенномот продажи «деньги за деньги».В Медицине наркотики используют осторожно – так и в Социальной Жизни и в Экономикеденьги-наркотикнеобходимо использовать осторожно — под контролем Сознания Человека.

В то же времянеобходимо признатьтот факт, что для Человечестваобъективно необходимафинансовая деятельность, как род деятельности.Профессияфинансистов постоянно должна совершенствоваться и, конечно, хорошо оплачиваться.Но высокая оплата должна производиться за конкретную выполненную финансовую работу и исключать варианты продаж «деньги за деньги».

Продажа «деньги за деньги» – это вариант зла, внедрившегося в Сознание Человечества, и поэтому, если в Философии восстановится объективное суждение о недопустимости в Обществе любых форм зла (разорвется связь добра и зла),то это создаст мощные импульсы для развития экономической жизни общества.

4.Некоторые факторы, развивающие Индивидуальное и Общественное Сознание и способствующие становлению Человеческого Общества:Лидеры. Эго. Альтруизм. Свобода. Равенство. Не равенство. Образование. Рынок.

Общественное Сознание складывается по законам Хаоса из бесчисленного количества разно вариантных продуктов Индивидуальных Сознаний.При этом отмечается то, что импульсы для развития Общественного Сознания вносятся со стороны очень активных, аномальных (отличающихся от средне статистических) носителей Индивидуальных Сознаний.Поэтому становятсяочень важными исследованияпозитивных и негативных характеристик и обстоятельств, которые возникают при развитии разно вариантных Индивидуальных Сознаний.

На земном шаре более семи миллиардов жителей икаждый индивид отличается от другого не только внешними признаками, но особенно отличается качественным и количественным наполнением Индивидуального Сознания.При развитии одни люди, опережая других, естественно занимают более авторитетное положение по сравнению с отстающими.Такие опережения складываются по самым различным направлениям жизни людей.Это и в сфере товарного материального производства и в технике, это и в сфере торговли, это и в сфере культурного и духовного общения.А некоторые особи (количество которых при их успехе растёт), используя хитрости и обходные пути для получения личной выгоды, наловчились также занимать привилегированные положения, используя пути зла.

Одним словом, при развитии общества из массы людей выделяютсяЛидеры.А Лидеры, развивая своё влияние в обществе вплоть до решающего, могут иметь при этом качество своего Сознания в диапазоне от Высоко Духовногодо низменного, животного.

Лидер общества или лидер определённого коллектива может волей своего сознания определять направление развития общества.Такой лидер, ведя свою «паству» в той или иной сфере жизни, исходит из способностей и свойств своего сознания, которые зависят количественно и качественно от его жизненного опыта, образования, воспитания, интеллектуального, культурного развития и, особенно, отдуховного мировоззрения.

Общество заинтересовано, чтобы его лидерами становились действительно опытные, знающие, обладающие Высокой Духовностью Личности.Особенно важно, чтобы Сознание Лидеров обществане заражалось вариантами зла, среди которых наиболее опасна алчность.

Человекусвойственно стремление выделяться, свойственно стремление к лидерству. Это объективно и положительно, ибо развитие отдельных Индивидуальных Сознаний определяет развитие в целом всего Человечества.

У человека есть естественное свойство эгоизм – это принцип поведения, когда человек следует только своим личным интересам, не считаясь с интересами других и с интересами общества.Но встречаются люди, у которых принцип поведения называется альтруизмом, выражающимся бескорыстной заботой о благе других людей («добро для всех»).

Реально всё многообразие людейв своём поведении для разных ситуацийиспользует разно вариантный комплекс сочетаний и эгоизма и альтруизма, в котором эгоизм занимает чаще всего преобладающую роль.

Стремление к счастью каждого отдельного человека предполагает обеспечение каждого полным достатком и богатством.Для очень многих понятие богатства предполагает обеспечение роскошью.Стремление к богатству и к роскоши (это вариант стремления к счастью, это добро) не может быть порицаемым и допустима любая степень их состояния.Важно другое – обладание богатством и роскошью не должно использоваться для подавления свободы других лиц, т.е. обладатели богатств и роскоши не должны быть паразитами, живущими за счёт других, а богатства и роскошь, если они есть или возникают, то приветствуются в тех случаях, когда они создаются своим личным трудом и не трансформируютсяв чванство.

Так повелось с древних времён, что Человечество при своем развитии стало выбирать в основном «путь борьбы» между соплеменниками, в то время как «путь взаимопомощи (путь содействий)» тоже признавался, но применялся преимущественно среди ближайших родственников.“Путь борьбы» неминуемо выводил, как результат,на появление победителей и побеждённых, которые стали превращаться в рабовладельцев и рабов.

Рабство стало обеспечиваться «силовыми структурами», которые применяли в качестве «инструментов подавления»кнут, меч, злато.

В совремённом же мире, в котором продолжает царствовать несправедливость и борьбаза «место под солнцем»,рабство принимает завуалированные формы и обеспечивается более изощрённо с помощью экономическихметодов (власти денег) и изощренных методов воздействий на сознание (в том числе и принуждение с помощью «оружия» внушения), хотя старые методы при удобных случаях тоже применяются.

Изощрённые методы завуалированного рабства, использующие воздействие внушений на сознаниереципиентов,обеспечиваются в основном политическими технологиями и технотронными воздействиями с размножением в обществе вирусов зла, вирусов злобы и тирании.»Капитаны общественного мнения», кукловоды, политологиподнатореливыхолащивать суть общечеловеческих ценностей и превращать их в словесную казуистику.

Находясь, барахтаясь в нищете и пытаясь как-то обеспечить своё существование (фактически находясь в экономическом рабстве), массе населения некогда задумываться о свободе и о получении образовании,о развитии своего культурного уровня в искусстве, улучшении здоровья и физического состояния в спорте.

Подлинная Свобода открывается там, где используется»путь взаимопомощи (путь содействий)»,но не применяется»путь борьбы (путь стычек и грызни)».Свобода же для осуществления «власти денег», свобода для всевластия рынка («что хочу, то и ворочу») – это путь превращения других личностей в экономических рабов, в подневольных тружеников, в подневольных исполнителей прихотей единовластных особей.

Несколько слов о социальном неравенстве, которое воспринимается в обществе с некоторыми субъективными искажениями:

Социальное неравенство возникает объективно, так как люди в обществе очень различны и, свободно выбирая свой жизненный путь, занимаютдалеко не одинаковое общественное положение.Люди естественно распадаются на принадлежность к различным сословиям в зависимости от происхождения, воспитания, интеллекта, способностей, активности, образования, наклонностей и материального обеспечения.Да, в совремённом обществе материальное обеспечение порой играет решающую роль для занятия тем или иным индивидуумомсоответствующего общественного положения.Но ведь нельзя же шельмовать огульно конкретные личности при обладании ими больших материальных ценностей.

Часто очень богатыми становятся те, кто создаёт ступеньки счастья для «всех», для всего Общества:- это и учёные, совершающие открытия, выводящие на создание крупных материальных «продуктов» более дешевым путём, это и предприниматели, находящие эффективные хозяйственно экономические пути, реализующие открытия и находки учёных, это и деятели искусства, культуры, создающие шедевры, повышающие уровень интеллекта в обществе, это и управленцы,обеспечивающие эффективность работы подразделений отраслей производства и экономики, это и лидеры, осуществляющие руководство различными государственными (и не государственными)органами управления муниципального, регионального и высшего уровней.И примечательно то, что подавляющая часть населения, выбрав жизненный путь, хочет при этом жить нормальной жизнью, обеспечивая свою жизнь своим трудом, используя принципы добра и сотрудничества и не применяя аферы и насилие над другими.

Вот и получается, что Свобода предполагает равенство, а среди людей, в силу их естественной неоднородности в личных способностях, объективно возникает неравенство, социальное неравенство.Так, где тот критерий, который в свободном обществе увязывает свободу и равенство всех членов общества с социальным неравенством, возникающим объективно?

Этот критерий определяетсядействием Добра и взаимодействий в обществе, при которых объективное развитие общества сочетает наличие неравенства в социальном положении между людьми с полным равенством между теми же людьми, когдав принципе не допускается возникновение никаких завуалированных форм рабства.

Общество объективно может и должно развиваться по пути Добра, по путисодействий и совместных усилий для достижений высших благ для «всех»;при этом в обществе должны исключаться примененияразличных вариантов зла (скрытого зла) и не применяться использование стычек, войн, экстремизма и уничтожений соплеменников.

Рассматриваяфакторы,развивающие Индивидуальное и Общественное Сознаниенеобходимо остановить внимание на Образовании в Обществе.Человек постоянно учится в системах организованного обучения, либо неорганизованного при контактах с окружающими людьми.В процессеучёбы человек повышает качество и объем своих Знаний и с этим повышает уровень своего Сознания.

В системах образования особую роль играет Высшее Образование.Человек, получив высшее образование, является носителем более высокогоуровня Знаний.Высшее образование каждого отдельного человека — это одновременно и его личное дело, и «кирпичик» более высокого уровня Знаний в обществе (такой «кирпичик» определяет вектор развития общества).То есть для развития Общества полезно, чтобы в обществе было как можно больше носителей высшего образования.Чем больше в обществе лиц, владеющих высшим образованием, тем болеевысокий уровень Общественного Сознания и это задает более высокие темпы развития Общества.

Общество заинтересовано в том, чтобывысшее Образованиебыло доступно всем желающим его получить (это тоже вариант свободы в обществе). Не должно быть ценза платности за образование.Не хорошо,когда в обществе, называющем себя «свободным»,внедренытакие «правила не равенства», которыеущемляют возможности для одних за счёт предоставления привилегий другим.

Современный Научно Технический Прогресс создает такие условия жизни для современных людей, которые с лихвой могут обеспечить все потребности всех людей (в том числе и роскошь в разумных пределах).Но командовать и распределять то, что создается всем обществом благодаря Научно Техническому Прогрессу, командовать должен не Рынок (не дикий рынок, у которого торчат уши Мефистофеля),а Общество с помощью «механизмов» Общественного Сознания.

Надо признать:Рынок – это хотя и очень мощное средство, развивающее Общество, но это все же одно из вспомогательных(!) средств развития общества, среди которых техника, производство, экономика, культура, искусство, образование, спорт и многие другие.Не хорошо, абсурдно, когда вспомогательное средство гипертрофируетсяи начинает командовать сутью, для которой оно предназначено, как помощник.

Адъютант не должен командовать маршалом!

Рынок предназначен помогать развитию общества, но не превращаться в диктатора (в дикий рынок), определяющего развитие общества.Не нормально, когда «хвост виляет собакой».

Необходимо помнить, что учить Этике, учить Добру необходимо на всех уровнях Образования (в системах начального, среднего, высшего образования).Человека необходимоучить не только количественному объёму знаний, но и качественному,увеличивая отрыв от животных инстинктов.

Заключение:

Вы посмотрите на то, как негативно и чрезвычайно опасно развивается жизнь Человеческого Общества на планете Земля. Однако, на превосходной планете Земля Человечество может строить жизнь посредством»законов Доброты (без зла)», строить жизньпосредством «законов помощи благоприятных факторов (без борьбы и без грызни)».

Гуманитарные основы Знаний рассматриваются Философией, которая способна логически точно выверять степень Объективности тех или иных принятых к употреблению догм.Жизнь течет и развивается и то, что в какой-то степени было оправданным и объективным в древние и средние века, становится совершенно не объективным в 21 веке.Необходимо начать изучение и пересмотр глубоко вросших в сознание этических догм, которые перестали быть полезны Человечеству.

Автор этой статьи призываетчитателей-исследователейпересмотреть философские догмы и, продолжая более глубокое изучение рассмотренных идей,способствовать развитию Общества по пути Мира, Добраи Дружбы.

Список литературы:

1.Курбатов В.Л.Логика. Ростов н/Д. Феникс. 2001.—512с.

2.Машков В.В. Добро без зла. Поправки в этику.Таганрог. “Нюанс”/ 2009/—78c.

3.Машков В.В. Добро без зла. Содействие Добра эффективнее борьбы противоположностей. Таганрог. “Нюанс”.2013.—190с.

4.Мешков В.В. Социальная жизнь и деньги. Деньги – это средство для измерения капитала, но не сам капитал.Уфа. Международный экономический вестник. 2014. №2 с.34-41.

5.Машков В.В. Социальная жизнь общества и деньги. Saarbrucken.LAP LAMBERT Academic Publishing. 2015.—143с.

6.Разин А.В.Этика. Москва. Академический проект. 2003.—624с.

7.Философия.Под редакцией А.Ф. Зотова, В.В. Миронова, А.В. Разина. Москва. Академический проект. 2009.-656с.