Свою этическую концепцию Кант (1724-1804) строит на основе результатов критики теоретического разума. И как попытку дать ответ на вопрос: Что я должен делать? Когда публицисты пишут об Иммануиле Канте, то обязательно приводят его знаменитые слова: «В мире есть две удивительные вещи … — это звездное небо над нами и нравственный закон в нас!» Слова, которые свидетельствуют о том, что сфере морали, этике Кант придавал не меньшее значение, чем космологии, устройству мира и его познанию человеком.
Мыслители эпохи Просвещения в этике исходили из принципа «если я знаю, что такое хорошо, то я не буду делать плохо». Получалось, что достаточно просветить всех людей в этом отношении и в мире воцарится справедливость и добро. Кант подобную позицию ни в коем случае не разделяет. Он показывает, что одного знания и логической безупречности недостаточно, чтобы обосновать человеческое поведение. И ему впервые, пожалуй, удалось выделить подлинную сферу нравственности. А в нашем ХХ1-м веке, в эпоху всепроникающих имитаций и симулякров, это приобретает особое значение.
«Практический разум» (поступки и поведение людей) Кант даже ставит выше теоретического разума. Ибо знание приобретает ценность только тогда, когда оно помогает человеку стать гуманнее, осуществить идею добра. Поэтому и вера в Бога для него оказывается моральной убежденностью, благодаря которой у человека возникает способность везде и всегда следовать долгу. Отсюда и сама философия предназначена служить воспитанию человека.
«Критика практического разума» выходит в свет в 1788-м году. Исходной предпосылкой этики Канта является его убеждение, сложившееся под влиянием Ж.-Ж.Руссо, что всякая личность – самоцель и ни в коем случае не должна рассматриваться как средство осуществления каких бы то ни было задач, пусть даже самых благородных и направленных на всеобщее благо. Личность человека превыше всего. Для различения добра и зла достаточно простой интуиции. Здесь мы не нуждаемся ни в какой науке и философии. Хотя философствование идет морали на пользу, оно ей не повредит. Философия, в свою очередь, вырывается тут из плена умозрительных конструкций, включается в сферу практической деятельности.
Предмет «практического разума» составляет высшее благо, т.е. обнаружение и осуществление того, что нужно для свободы человека. Но при этом человек сам отвечает за то, что он делает, так как он внутри себя свободен. С одной стороны, человек подчинен необходимости, поскольку он вплетен в общую связь явлений, а с другой – свободен, ибо только человек знает о своей конечности и смертности.
Здесь возникает важная для философа проблема свободы. Что такое свобода и как она сочетается с необходимостью? Если рассматривать все происходящее в мире под углом зрения опыта, то мы не обнаружим никакой свободы: в природе все является следствием внешней причины. Но столь же правомерно представление о том, что человек в своих действиях свободен, выбирает их сам, а не по внешней необходимости. Разрешение проблемы Кант видит в том, что свобода и природная причинность обнаруживаются в человеке и могут проявляться в одном и том же его действии, но «в различных отношениях». Человек как часть природы подчинен внешней необходимости, миру явлений, чувств. Однако, он же принадлежит и миру умопостигаемому (миру «вещей самих по себе»). В этом плане человек «не следует порядку вещей», а «противопоставляет ему собственный порядок» — идей, требований разума.
Антиномия морального сознания развертывается у Канта в двух планах. С одной стороны, естественные побуждения человека, определяемые желанием счастья, недостаточны для формулирования моральных принципов и вообще неспособны обосновать всеобщий и необходимый принцип морального поведения. С другой, Кант видит реальную невозможность необходимого сочетания в нашем земном мире добродетели и счастья, т.е. морального действия и вознаграждения за него. Отсюда вытекают «постулаты практического разума»: существование Бога как гаранта нравственного закона и воздаяния добром за нравственное поведение; свобода воли как условие нравственного поведения, свободного от слепого подчинения законодательству природы, включая естественное стремление к счастью; бессмертие души как условие того, что вознаграждение неизбежно последует за нравственным поведением, раз оно невозможно на этом свете «даже с помощью самого пунктуального соблюдения моральных законов».
Человек оказывается двойственным существом, постоянно колеблющемся между разумом и чувством: разумный закон не определяет его волю полностью, она часто отклоняется от него, влекомая чувственностью. Человек — чувственно-разумное существо и должен сам делать выбор.
Кант полагает, что свобода в этической сфере проявляется в автономии (самостоятельном действии, выборе). Причем действие в этическом плане это не обязательно какое-то делание. Оно может быть как деланием, так и удержанием от него. В отказе, прежде всего, и проявляется эта автономия. Действие человека, будучи автономным, является субъективным. Но, чтобы этот поступок был моральным, он должен быть всеобщим, т.е. должен удовлетворять общезначимым требованиям. Кант сам утверждает, что до него никто не догадывался, что в морали человек «подчинен только своему собственному и, тем не менее, всеобщему законодательству» [2, 4, ч.1, 274]. Иначе говоря, моральный закон должен быть одновременно и субъективным и объективным. Так определенная свобода, т.е. добровольность самоподчинения, личное избрание принципа поведения и его общечеловеческое значение, полностью совпадает с моральностью, в содержании которой ничего кроме этого нет.
Далее перед Кантом возникает вопрос: каким образом дан человеку моральный закон? Ведь, с одной стороны, моральный закон истинен независимо от того, признает ли его отдельный человек или нет. С другой стороны, закон этот становится обязующим только через внутреннее его признание человеком.
Отвечает Кант следующим образом: человек сам подчиняется закону, который сам и устанавливает. Моральный закон имеет форму внутреннего повеления, т.е. императива. Императивы, в свою очередь, бывают двух видов: гипотетические и категорические. Гипотетический императив указывает, «что я должен делать, чтобы достичь цели». Ими переполнена морализаторская литература. Но они имеют только техническое значение. Самое же главное – это: «какая цель ставится?» Цель и выражается в знаменитом кантовском категорическом императиве: «Поступай всегда так, чтобы максима твоей воли могла стать основой всеобщего законодательства.» Чаще его формулируют в несколько иной, более простой форме: «Поступай так, чтобы никогда не рассматривать человека как средство, а только как цель». Человек, согласно Канту, высшая ценность и аморален тот, кто использует человека как средство. Тем не менее и в европейской и в мировой истории несть числа примеров использования человека (и даже целых народов) именно как средства.
Основной закон «практического разума» может быть подвергнут критике за абстрактность. Точно так же могут критиковаться и библейские заповеди. Не укради, например. А если речь идет о куске хлеба для умирающего от голода? И Кант вовсе не за то, чтобы люди умирали от голода рядом с хлебом. Просто нужно называть вещи своими именами. В крайнем случае укради, но только не выдавай свой поступок за моральный. Воровство есть воровство, а мораль есть мораль. Моральная заповедь не знает исключений. Есть противоречия жизни, но мораль не должна приспосабливаться к этим противоречиям. Человек в морали находит прочные опоры, которые могут пошатнуться в кризисной ситуации. Однако не следует путать кризис и норму.
Источником категорического императива, самой прочной опорой нравственности Кант считает долг. Именно долг придает поступку моральный характер. Есть люди, которые «и без всякого тщеславного или корыстолюбивого побудительного мотива находят внутреннее удовольствие в том, чтобы распространять вокруг себя радость, и им приятна удовлетворенность других, поскольку она дело их рук. Но я утверждаю,- пишет Кант,- что в этом случае всякий такой поступок, как бы он ни сообразовался с долгом и как бы он ни был приятным, все же не имеет никакой истинной нравственной ценности» [4, 1, 233].
Роль воспитания (социализации как бы мы теперь сказали) заключается в том, что принимая то или другое важное решение, человек исходил бы не из соображений выгоды, а прежде всего из повеления долга. Этому служит совесть как удивительная способность самоконтроля. Она способствует устранению раздвоенности человека, так как нельзя все правильно понимать и при этом неправедно поступать. Знать одно, а делать другое. Совесть нельзя обмануть, усыпить. Не теперь, так позднее она проснется и заставит отвечать за свои действия. Поэтому определи себя сам, призывает Кант, проникнись сознанием морального долга, следуй ему, сам отвечай за свои поступки.
В мире нет такой естественной (природной) причины, которая бы побуждала людей выполнять моральный закон. Человек от природы зол (скорее, не добр и не зол) и стремится использовать другого как средство. Никакие гаранты чувства не могут обеспечить выполнение этого категорического императива. Тем не менее, он выполняется большинством людей. Это, считает Кант, является эмпирическим подтверждением того, что человек свободен.
Рассматривая соотношение религии и морали, Кант отдает приоритет последней. Человек может быть религиозным в истинном, а не формальном смысле слова только в том случае, если он морален, но никак не наоборот. Сама «мораль отнюдь не нуждается в религии, в идее о другом существе над человеком, она довлеет сама себе» [2, 4, ч.11, 7]. Такая позиция оказывается чрезвычайно актуальной в наше время, когда нередко возлагаются необоснованные надежды на улучшение нравов через распространение религии (зачастую нетрадиционной) поверхностным образом.
Таким образом, кантовская этическая концепция, выявляющая глубинную сферу нравственности, не только не потеряла своего научно-теоретического и прикладного значения, но и дает прочную методологическую опору для поисков выхода из постоянно возникающих перед современным человеком и человечеством нравственных коллизий различного плана и масштаба (человек – человек; человек – социальная среда; человек – общество; человек – природа; человек – Бог; и др.).
ЛИТЕРАТУРА:
- Гулыга А.В. Немецкая классическая философия. – М.:Наука,1986-С.354.ю
- Кант И. Сочинения в 6-ти томах. – М.:Мысль,1963-1966.
- Кант И. Трактаты и письма. – М.:Наука,1980 – С.709.
- Кант И. Сочинения в 8-ми томах. – М.:Чоро,1994.
- Мотрошилова Н.В. Рождение и развитие философских идей.- М.:Мысль,1991-С.328.[schema type=»book» name=»ЭТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ИММАНУИЛА КАНТА И СОВРЕМЕННОСТЬ» description=»В статье проводится анализ этической концепции выдающегося немецкого мыслителя с позиций ее актуальности в ХХ1-м веке. Выявляется принципиальная точка зрения Канта, согласно которой знание приобретает действительную ценность только тогда, когда оно помогает человеку стать гуманнее. Показаны два плана антиномии морального сознания, где выбор делает сам человек, но в силу своей свободы и автономности. Причем только добровольность самоподчинения совпадает с моральностью как таковой. Данная кантовская аксиома ничуть не опровергается ходом научно-технического и экономического прогресса.» author=»Зарубин Александр Георгиевич, Зарубина Екатерина Михайловна » publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-04-18″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.04.2015_04(13)» ebook=»yes» ]