В романах А. и Б. Стругацких жанровая специфика определена сочетанием компонентов нескольких жанров. При преобладании авантюрного и фантастического наполнения в романах могут отмечаться черты утопии и антиутопии. Так, «Полдень, XXII век» стоит определить как утопию о коммунизме в будущем, хотя роман носит на себе отпечаток научной фантастики. Другой роман Стругацких, «Трудно быть богом», построен как приключенческое фентези с антиутопическим конфликтом – борьбой личности и тоталитарной власти. При этом формально-содержательные элементы антиутопии выступают не типично: именно синтез жанров обеспечивает появление нетрадиционных жанровых решений. Утопическая и антиутопическая составляющие сюжета определяют развитие конфликта и построение композиционной формулы. Компоненты и мотивы жанра антиутопии обладают динамикой, трансформируются от текста к тексту.
Для антиутопии ключевую роль играет проблема тоталитарной власти в художественном пространстве. Начиная с повести «Попытка к бегству», Стругацкие уделяют внимание авторитарному порядку, с которым герою предстоит бороться. Классические антиутопии О. Хаксли «Дивный новый мир» и Дж. Оруэлла «1984» открывают для читателя тоталитарную власть и такие ее стороны, которые можно назвать каноническими. Кроме полярной организации (кастовость, двоемыслие) и изолированности тоталитарной страны обязательным является также наличие мощной единовластной силы, управляющей всеми структурами режима.
Одним из самых объемных можно назвать образ Президента Фридриха Гейгера в романе «Град Обреченный» Стругацких. Большое значение для раскрытия образа Гейгера представляет спроектированное пространство антиутопии. Мир Города во многом напоминает известные утопии прошлого. В первую очередь, речь идет об изолированном государстве, локально отдаленном от остальных земель. Утопия Т. Мора и Т. Кампанеллы отличалась именно принципиальной замкнутостью, границы стран-городов хорошо охраняются, утопии присуще желание оградиться от остального мира и боязнь чужаков [1]. Кроме того, все утопии представляют урбанизированные полисы – и в романе «Град Обреченный» читателю открывается большой город, который выполняет функцию государства. Также для утопий характерна одинаковость людей и равноправие, в Городе нет социального деления, жители случайным образом получают профессии. Это можно проследить по тем профессиям, которые осваивает герой Стругацких: мусорщик, следователь министерства, редактор либеральной газеты. Должности не узурпируются людьми, и даже мэр не имеет полной власти. Особенное влияние на людей оказывают Наставники: эти мистические существа ответственны за свод запретов, типичных для утопий. Однако и их роль мала, для Города каждый Наставник лишь советник, жители могут не прислушиваться к ним, пренебрегать знаниями древних.
Принципы утопии особенно заметны вначале романа, затем ей на смену приходит антиутопия и порядок Гейгера. Безвластные структуры Города не могут обеспечить высокие потребности горожан, Ю. Черняховская говорит, что власть мэра «существует по инерции» и не способна сопротивляться перевороту [3: 83]. Главный герой, с энтузиазмом приветствующий утопический порядок, начинает сомневаться в правлении мэра, в Наставнике, однако принимает правление Гейгера. Военный переворот приводит к созданию новой власти, тоталитарному правлению. Президент избирается после бунта и назначает на высокие посты людей из ближайшего окружения.
В жанре антиутопии сюжетообразующим можно назвать столкновение главного героя и режима: раскрывается конфликт через романизацию персонажа, свержение или победу единовластного правителя. Вне зависимости от финала сущность правителя в антиутопиях имеет ряд постоянных черт. Большой Брат из «1984» Дж. Оруэлла и Благодетель из романа «Мы» Е. Замятина опираются на террор, подавление и пропаганду двоемыслия. Правитель в тоталитарном мире знает психологию масс и умеет отслеживать возможные перемены, верные правителю люди стараются затушить любое сопротивление до того, как события примут нежелательный характер: Хранители уводят тех, кто голосует против Благодетеля в романе Замятина «Мы», собаки расправляются с несогласными в «Скотном дворе» Оруэлла.
В художественном мире «Града Обреченного» авторитарная власть и единовластный правитель имеют множество отличий от канона и получают присущие только для романов Стругацких особенности. Когда с помощью Гейгера горизонтальная система отношений, присущая всем утопиям, была заменена на вертикальную – по Б. А. Ланину и М. М. Боришавской – народ должен был по канону почувствовать на себе культ страха, однако вместо этого начинается эпоха относительного порядка, гармонии в Городе [2]. Разумеется, как правитель, Гейгер понимает шаткость любой власти, критикует Наставников и заставляет отвернуться от них народ. Затем он создает очередную элиту из ближайших друзей и товарищей. Гейгер хочет контролировать народ с помощью обыкновенной для антиутопии политической пропаганды: «Поскольку настоящего противника не существует, необходимо его придумать». Большой Брат из «1984» Дж. Оруэлла насаждает двоемыслие, в Океании раздаются лозунги: «незнание — это сила», «свобода — это рабство», «война — мир». Похожие лозунги звучат в Городе, когда Гейгер отрицает пользу Эксперимента: «Эксперимент – над экспериментаторами!», «Гейгер сказал: надо. Город ответил: сделаем!» «Нет нам дела до всяких там Экспериментов!». Типичными также можно назвать усиление армии Города и боязнь чужаков, олицетворенных в Антигороде: «Если мы сообразили послать, наконец, разведку, почему не предположить, что они сделали это давным-давно».
Однако, несмотря на вышесказанное, режим Гейгера отличается мягкостью к подчиненным: читатель не увидит здесь террора, пыток, жестокого обращения с оппозицией. Напротив, Президент проявляет заботу о гражданах, не допускает излишнего произвола, следит за наукой, озабочен низким уровнем культуры в массах. «Гейгер утверждает технократически-бюрократический режим, стабилизирует ситуацию, разрешает проблемы, накопленные демократическим муниципалитетом, делает общество благополучным», — отмечает Ю. Черняховская [3: 83]. Несмотря на разделение народа на правителей и подчиненных, отмену случайных должностей, Президент Гейгер запускает систему трудовых будней, когда все жители Города, вне зависимости от должности, должны работать на благо народа, в этом можно усмотреть утопические принципы управления. Стругацкие построили образ нового правителя, который силой захватил власть и может выбрать путь тоталитарного диктата, но вместо этого задумывается над тем, какое будущее ждет Город, изучает новые способы управления людьми: «Посмотри, каким стал город. Чистота, порядок, прошлого бардака и в помине нет, жратвы – вволю, тряпок – вволю, скоро и зрелищ будет вволю, дай только срок, — а что им еще нужно?».
Список литературы:
- Зарубежная фантастическая проза прошлых веков: Пер. с лат., англ., фр. / Сост. вступ. ст. и примеч. И. Семибратовой. – М.: Правда, 1989. – 608 с.
- Ланин Б. А. и Боришавская М. М. Русская антиутопия XX века. М., 1994. С. 167
- Черняховская Ю. Власть и история в политической философии братьев Стругацких // Власть. – М., 2010. — № 2. — с. 80-83[schema type=»book» name=»Образ правителя в романе «Град Обреченный» А. и Б. Стругацких» description=»В данной статье рассматриваются особенности функционирования жанров утопии и антиутопии в творчестве братьев Аркадия и Бориса Стругацких. Автор статьи высказывает мысль, что Стругацкие изменили образ тоталитарного правителя в романе «Град Обреченный»» author=»Эверстов Максим Сергеевич» publisher=»Басаранович Екатерина» pubdate=»2016-12-11″ edition=»euroasia-science.ru_#29_25.08.2016″ ebook=»yes» ]