Основные подходы, характерные для анализа явлений религиозной жизни, существующие в системе социально-философского знания, содержат некоторые общие черты, позволяющие объединить некоторые из них в условные группы. Критерием для их классификации может служить сравнение алгоритмов исследования явлений религиозной жизни, предлагаемого различными авторами. На основании сравнения алгоритмов исследования явлений религиозной жизни можно выделить три модели — «атрибутивную», «акцептивную» и «импликативную».
«Атрибутивная» модель исследования характеризуется тем, что наличие религиозной веры у человека признается неотъемлемым, врождённым, дарованным свыше качеством (свойством) сознания, которое развивается и проявляется в зависимости от воздействия внешних условий существования человека и общества. Примером данной модели могут служить концепции происхождения и развития религии, характерные для субъективного идеализма, богословия, идеалистического экзистенциализма.
«Акцептивная» модель исследования характеризуется тем, что наличие религиозной веры у человека признается привнесённым качеством, приобретаемым человеком на определённом этапе его жизни и в связи с особыми условиями индивидуального и общественного существования. Примером данной модели могут служить концепции происхождения и развития религии, созданные в рамках материализма.
«Импликативная» модель исследования характеризуется тем, что врождённой признается склонность каждого человека к выработке в индивидуальном сознании фантазийных, гипостазированных, мифологических и религиозных образов, но реализация этой склонности признаётся зависимой от наличия определённых внешних условий. Примерами данной модели могут служить концепции происхождения и развития религии, созданные в рамках феноменологического подхода.
Таким образом, мы видим, что способность верить в высшие силы, глубина религиозных переживаний личности, эмоциональная окрашенность религиозного чувства в рамках всех моделей отнесены к индивидуальным особенностям человека, будь они врождёнными или приобретёнными. Вместе с тем, в рамках всех моделей признаны в качестве существенных моментов в развитии форм религиозной жизни действия внешних по отношению к человеку условий социального, культурного, экономического, политического и иного развития общества на конкретном этапе его жизни. Основными принципами анализа на основе философии диалектического материализма являются принципы историзма и социального детерминизма, которые дают основание для применения концепции детерминант религиозного сознания и поведения на уровне индивидов и социальных групп, позволяя рассматривать явления религиозной жизни как порождение социальной реальности.
В российской науке активно реализуется направление, сторонники которого воздерживаются от прямой пропаганды тех или иных мировоззренческих взглядов и последовательно исполняют принцип методологического атеизма (нейтрализма) – проводят анализ общественных явлений без критики или апологетики убеждений, их порождающих. Представляется, что именно данная позиция является наиболее продуктивной для анализа явлений, отражающих религиозные убеждения. К данному направлению принадлежат такие исследователи, как М.П. Мчедлов и Л.Н. Митрохин.
М.П. Мчедлов предлагал исходить из того, что понимание сути многообразных процессов, исторически свойственных России, ключевых характеристик полиэтнического и многоконфессионального российского социума как субъекта истории, коренных интересов этой веками сложившейся евразийской социокультурной общности, органической связи между её прошлым, настоящим и будущим – необходимая предпосылка для более глубокого осмысления особенностей религиозных составляющих российской цивилизации [2]. Л.Н. Митрохин утверждал, что пока светская культура доступно и эффективно не ответит на смысложизненные (экзистенциальные) проблемы, интимно переживаемые каждым, для значительной части человечества вера в бога или богов останется символом и основой надежды на торжество добра, на приобщённость к вечным истинам бытия. Но и тогда, когда светская культура предложит свой вариант ответа, то все равно каждый человек будет свободно определять место в полифоничном пространстве культуры в зависимости от своего неповторимого жизненного опыта. Так что едва ли даже в самом отдалённом будущем религия окажется вытесненной из сферы сознания и поведения – она останется важным социальным фактором, оказывающим воздействие на поведение человека во всех сферах его жизни [1].
Изучение характеристик внутреннего мира верующего человека и особенностей формирования религиозного сознания, осуществляемое на основании методологии, принятой в российской социальной философии и религиоведении, даёт основание полагать, что на степень вовлеченности человека в религиозную жизнь влияют, во-первых, общие для всех людей особенности мышления – способность к эмоциональному, творческому, образному и символическому осмыслению и преобразованию действительности (что может быть расценено как врожденная предрасположенность к религиозности); во-вторых, особенные для каждого человека качества его физио-психологической организации, социализации и жизненного пути (что вносит объективную и субъективную вариативность во врождённую предрасположенность к религиозности, лишая её фатальности).
Реализация данной предрасположенности осуществляется тогда, когда индивидуальное сознание человека на всех этапах своего формирования и развития подвергается воздействию религиозных по сущности идей. С другой стороны, особенности массового сознания позволяют утверждать, что массовое сознание онтологически предрасположено к формированию идей и образов, отражающих зависимость людей от высших сил, а, следовательно, является потенциально религиозным.
Во всех определениях религиозности, которые можно встретить в научной литературе, прослеживается следующее: А) религиозность определяется как некое качество, особенность, сторона явления (а не явление в целом), и даже как степень качества некоего явления; Б) религиозность предстаёт как следствие (в частности, религиозной веры), если речь идёт о религиозности сознания; В) являясь следствием религиозной веры, религиозность сознания выступает как причина для явлений, которые обозначаются термином религиозность поведения (например, когда речь идёт о внешней, обрядовой религиозности).
Всё это позволяет выразить в термине «религиозность» зависимость между качеством религиозного сознания и качеством религиозного поведения. Поскольку качество религиозного сознания и религиозного поведения всегда, с одной стороны, индивидуально, а с другой стороны, типично, требуется множество наименований этого разнообразия явлений религиозной жизни. И все эти наименования используются в сочетании с термином «религиозность».
Следовательно, следующим логическим шагом должно стать интегративное понимание сущности «религиозности» как системы отношений, взаимосвязей между отдельными структурным элементами религиозного сознания и отдельными структурными элементами религиозного поведения. В этом случае мы имеем дело с «широким» пониманием религиозности, с религиозностью «вообще». В этом случае понятие «религиозность» может применяться для описания отношений, их степени и уровней взаимосвязи, в которых объективируется религиозная вера субъектов и приобретает субъектную форму социальная реальность.
Интегративное понимание религиозности дает нам выход к «композитивной» модели типологии религиозности, что расширяет возможности научного анализа. Концепция «композитивной» модели типологии религиозности, предложенная автором данного текста, исходит из того положения, что связь и взаимозависимость между составными частями религиозности (религиозность сознания – религиозность поведения – религиозность специфического поведения) может быть прямой и непосредственной, может быть опосредованной и может полностью отсутствовать.
Прямая и непосредственная связь всех элементов религиозности существует и выявляется тогда, когда мы имеем дело с субъектом, стремящимся реализовать все возможные проявления своей религиозности и имеющим для этого необходимые условия (веротерпимость в общественном сознании и отношениях, наличие соответствующей организации и культовых сооружений, отсутствие враждебного окружения, наличие достаточных нравственных, физических сил и материальных возможностей у самого субъекта). В тех случаях, когда одно или несколько этих условий не реализуется, связь между элементами религиозности нарушается. Например, во враждебном окружении, при отсутствии веротерпимости в обществе и других ограничениях, имеющих внешний по отношению к субъекту характер, человек не может свободно выполнять культовые предписания, хотя живёт и трудится в соответствии с требованиями своего идеала. Таким образом, религиозность сознания и поведения оказывается не связанной с той формой религиозности, которая лучше всего поддаётся описанию и изучению. Иллюстрацией подобной ситуации может служить обстановка в СССР периода 1937-1941 годов.
Другая ситуация складывается при отсутствии религиозного чувства –переживания образов и смыслов вероучения, когда человек соблюдает все обряды и ритуалы, организует семейный быт и трудовую деятельность по требованиям вероучения, но переживание ценностей и смыслов вероучения как сверх-ценностей собственного существования отсутствует. Формирование подобного типа отношения к религиозным символам рождается в результате комплексного негативного воздействия внешних условий.
Ещё одна ситуация, когда сознание человека насыщено религиозными идеями и образами, он проявляет верность своим принципам в обычном поведении, но сознательно отрицает культовую практику и правила религиозной организации того вероучения, к которому себя причисляет, критикует религиозную организацию и её руководителей. Подобный тип поведения можно увидеть на примере жизни и деятельности В.С. Соловьёва, Л.Н. Толстого и.др.
Представив все возможные градации в содержании и формах религиозности сознания и религиозности поведения в качестве неких «кирпичиков», «модулей», мы можем из этих составных частей «составить» (лат. – compositio – состав) разнообразные варианты и определить возможные связи между ними, что даст нам представление о типах религиозности. «Композитивная» модель типологии религиозности предлагает выявлять и классифицировать связи (религиозность в «широком» смысле), существующие между структурными элементами религиозного сознания и религиозного поведения, каждый из которых обладает той или иной степенью (уровнем) религиозности в «узком» смысле. Определив в рамках этой модели типы религиозности, мы уходим от необходимости сравнивать (а значит, оценивать) вероисповедания, религии и их организации, поскольку такая типология религиозности основана на качествах и свойствах верующего субъекта, вне зависимости от его вероисповедной принадлежности. Типология религиозности в рамках «композитивной модели» даёт возможность соблюдать принцип нейтрализма, абстрагируясь от содержания конкретных вероучений при анализе сознания и поведения верующего человека.
Список литературы:
- Митрохин Л.Н. Философские проблемы религиоведения. – СПб.: Изд-во РХГА, 2008. – 1046 с.
- Мчедлов М.П. Религиоведческие очерки. Религия в духовной и общественно-политической жизни современной России. – М.: Изд-во «Научная книга», 2005. – 447 с.[schema type=»book» name=»ИНТЕГРАТИВНЫЙ ПОДХОД В ИССЛЕДОВАНИИ РЕЛИГИОЗНОСТИ» author=»Лобазова Ольга Федоровна» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-06-24″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.12.2014_12(09)» ebook=»yes» ]