В результате стремительно протекающих процессов глобализации и вестернизации английский язык однозначно уже стал языком международного общения, необходимым для удачного межкультурного взаимодействия в разнообразнейших сферах жизни общества в целом и каждого отдельного человека в частности. Так, Дэвид Кристал в своей книге «Английский как язык международного общения» пишет: «… от Бенгалии до Белиза, от Лас Вегаса до Лахора, язык коронованного острова стремительно становиться первым языком международного общения» [5, с.1]. Выделяя мысль ученого, высказанную в данной работе, можно заключить, что английский язык как lingua franca, т.е. язык-посредник в межкультурной коммуникации, не прекращает своего победного шествия, отвоевывая все новые и новые сферы влияния у национальных языков.
Многие ученые-лингвисты обеспокоены этим вопросом, считая, что повсеместное распространение английского языка грозит непоправимым ущербом для многих, если не всех языков мира, так как, в конечном счете, ведет к их угнетению и поглощению. «Что будет, если темпы развития английского не остановятся?» — задает вопрос Кристал в своей следующей книге «Language Death», — «Возможно, однажды он окажется единственным языком в мире. Если этому суждено произойти, человечество столкнется с величайшей интеллектуальной катастрофой за всю историю» [6, с.2]. В данной работе ученый выделяет несколько стадий угасания языка, отмечая, что чем сильнее один язык влияет на другой, тем значительнее это проявляется в словарном составе, в результате чего образуется огромный пласт лексических заимствований. Сам термин «заимствование» определяется «Словарем социолингвистических терминов» как «иноязычные элементы, перенесенные из одного языка в другой» [4]. Заимствоваться могут как отдельные слова, так и «фразеологические обороты, и синтаксические конструкции» [4]. Часть подобных языковых единиц оформляется в соответствии с грамматическими правилами языка-реципиента, то есть ассимилируется системой языка, а часть – так и остается варваризмами, т.е. практически не освоенными и не измененными в соответствии с системой языка-реципиента конструкциями. Основной же характеристикой подобных единиц является то, что они функционируют в речи, заменяя собой исконные слова с идентичным или схожим значением и вытесняя их из активного словаря носителей языка, что, в свою очередь, является явным показателем ущерба, наносимого национальному языку.
Однако при более пристальном изучении данной проблемы возникает вопрос: «Являются ли многочисленные заимствования, рассматриваемые изолированно от других признаков ущемления языка, показателем ослабления позиции данного национального языка?».
Для того чтобы ответить на поставленный вопрос, нужно подробнее остановиться на том, каковы же причины заимствования. Согласно мнению большинства современных ученых (Т.В. Жеребило, Л.П. Крысин и др), причины заимствований можно разделить на 2 группы: экстралингвистические и лингвистические (внешне- и внутриязыковые).
Говоря об экстралингвистических заимствованиях, невозможно не признать, что частота, с которой заимствования проникают в какой-либо язык, всегда зависит от социокультурных реалий общества носителей данного языка. Общая культурная ситуация в современном мире явно располагает к тому, что все языки так или иначе заимствуют некие элементы английского, так как именно он является языком экономики и торговли. Следовательно, чем активнее страна участвует в данных процессах и стремится к удержанию завоеванных позиций на мировом рынке, в политике и т.п., тем большее количество лексики будет заимствовано ее народом для успешного выполнения поставленных перед собой задач. В этом смысле Япония, как одна из наиболее развитых стран Азии, является показательным примером. По данным Тосио Исиваты, японский язык заимствовал из европейских языков 12% слов, среди которых 81% английские слова, что составляет около 7000 слов. 60-70% новых слов, ежегодно регистрируемых в японских словарях неологизмов – это английские слова [7].
Считается, что внешнеязыковые заимствования можно легко заменить национальными эквивалентами, так как их появление связано «модой» на английский язык, то есть английские слова кажутся носителям национальных языков более звучными, красивыми или научными. И, действительно, английское マネージャー (maneejaa, maneger) можно заменить на одно из японских: 幹事 (kanji), 主事 (shuji) или 総務 (soumu); ミュージック (myuujikku, music) на 音楽 (ongaku), а ライス (raisu, rice) на 米 (kome) или 御飯 (gohan).
Кроме того, для обеспечения стилистического (эмфатического) эффекта на письме могут, в том числе, употребляться английские орфографические экзотизмы: BF (boyfriend). Однако подобные экзотизмы всегда фонетически ассимилируются (boifurendo).
Среди лингвистических причин заимствований М. А. Брейтер, вслед за Л. П. Крысиным, выделяет следующие причины заимствований [1, с. 132-135]:
- Отсутствие соответствующего понятия в когнитивной базе языка-рецептора. Примером из японского языка может служить слово クリスマス (Christmas), так как до вестернизации японского сообщества не существовало такого праздника, как и подразумевающей его религии, т.е. данное слово заполняет собой языковую лакуну.
- Отсутствие соответствующего, более точного, наименования (или его «проигрыш» в конкуренции с заимствованием) в языке-рецепторе. Например, английское ベッド(beddo, bed) имеет приблизительный эквивалент в японском: 寝台 (shindai, ложе, спальное место), однако сами понятия отличаются, так как в Японии изначально спали на матрасе, на полу или на постаменте, являющимся частью пола.
- Выражение позитивных или негативных коннотаций, которыми не обладает эквивалентная единица в языке-рецепторе. К данному пункту можно отнести, например, эвфемизмы: слова ハズバンド (hazubando, husband) и ワイフ (waifu, wife) менее символично заряжены по сравнению с их японскими эквивалентами 主人 (shujin) и 家内 (kanai, дословно означает «тот, кто в доме») и выражают большее равенство полов в отношениях [8, с.18].
Исходя из данной классификации, становится ясно, что лингвистические, или внутриязыковые заимствования связаны такими процессами как: изменение словарного состава, появление новых понятий и областей знаний. Так, некоторые слова языка, при всей их очевидной чужеродности, невозможно из языка исключить, так как адекватной замены просто не существует. Слова также заимствуются из языка-донора, так как присутствует острая необходимость в разграничении содержательно близких, но все же не идентичных понятий – в зависимости от сфер их употребления и целей, которые они призваны выполнять.
Проиллюстрируем данную классификацию примерами из профессиональной музыкальной терминологии. Выбор лексического материала музыкальной сферы был обусловлен тем, что данный пласт культуры в настоящее время активно подвергается вестернизации, то есть в нем мы можем наблюдать большое количество разнообразных заимствований.
Музыка, распространенная в Японии, часто называется обобщенным термином Джей-рок (J-rock, Japanese rock), получив приставку “J” из-за своего национального своеобразия. J-Rock как музыкальное направление берет начало в театре «Кабуки», то есть имеет под собой народные корни. Однако она также подверглась большому влиянию западноевропейских групп, таких как Kiss, Guns’n’Roses и др.
Соответственно для нового явления необходимы и новые названия, которые, в свою очередь, заимствовались из английского языка, как основного языка, посредствам которого современная музыка получила наибольшее распространение.
Действительно ли так необходимо было заимствование данных терминов или же национальный язык мог собственными силами обеспечить вторичную номинацию?
Для ответа на этот вопрос из японских фильмов музыкального жанра были отобраны заимствованные термины, относящиеся к данной культурной сфере. Следуя предложенной выше классификации, данные заимствования были разбиты на группы.
В группу заимствований по экстралингвистическим причинам мы можем отнести только 4 встретившихся нам слова: musician, music, sound, и melody:
僕はお洒落なミュージシャンになりたい。(Boku ha oshare na myuujishan ni naritai. I want to become a cool musician.);
デスメタル とはヘヴィメタルミュージックの種 「死」、 「悪魔」、 「地獄」 などをテマにしてあつく過激なサウンドである。(Desu metaru to wa hevi metoru myuujikku no shu ‘shi’, ‘akuma’, ‘jigoku’ nado wo tema ni shite atsuku kageki na saundo de aru. Death metal is a type of heavy metal music with rough sound. ‘Death’, ‘demons’ and ‘hell’ are the most common themes of the lyrics.);
ちょっとぐらい素敵なメロディーが生まれそう気がするんだ。(Chotto gurai suteki na merodii ga umaresou ki ga surunda. I think I will be able to write wonderful music from now on).
К данным словам без потери какого-либо оттенка значения можно подобрать японские эквиваленты: 音楽家(ongakuka), 音楽 (ongaku), 音 (oto), 曲 (kyoku) соответственно.
На первый взгляд в эту группу можно отнести и заимствование “respect”, употребляющееся неоднократно:
リスペクトするベーシストは？(Risupekuto suru beeshisuto? What’s your favorite bassist?)
Из-за частого использования именно в этом контексте, можно предположить, что данная лексическая единица, во-первых, прошла процесс переосмысления, а во-вторых, в языке – доноре она в значении «любимый» не употребляется. Исходя из вышеперечисленного, мы отнесли ее к группе внутриязыковых заимствований.
К подгруппе с переосмысленным / уточненным значением мы также отнесли следующие заимствования: band, festival, live, support/original member, debut, main/second/third stage, backstage, genre, idol, hero, drum, sound check, vocal/vocalist, manager, director.
Все перечисленные слова имеют национальные эквиваленты, однако несут в себе оттенки других значений. Например, слова ‘drum’ и ‘vocal’ в значении ударник и вокалист:
ドラム のなおきはいいけど、やっぱりボーカル のれいらはすごい。 (Doramu no Naoki ii kedo, yappari boukaru no Reira wa sugoi. Naoki the drummer is good, but Reira the vocalist it great.)
В японском варианте эти слова имеют другую коннотацию, так как исторически японские барабаны и вокал имеют свои специфические отличия от европейских.
Также среди заимствований большую часть составляют примеры заполнения языковых лакун: CD, rock(er), bass, fan (club), frontman, session, demo-tape, tape, guitar(ist), produce(r), encore, death metal, heavy metal, hit, major, (new) single, album, punk, pop, techno, hip-hop, bridge (порожек на гитаре), roadie, sign, mix, recording.
Так как японские музыкальные жанры, имея свои особенности, всё же, в большинстве своем, были заимствованы из разнообразия зарубежных, подобных названий не могло быть в японском языке:
「ランドズ?」「そう、ランドズ、ロックバンド。」「ランドズ。。。パンク？」「もっとポップ。」(“Randozu?” “Sou, Randozu, rokku bando.” “Randozu… Panku?” “Motto poppu.”; “Lands?” “Yes, Lands, rock band.” “Lands… Punk?” “More pop”).
Из данного примера видно, что для заполнения лакун используется не первичная или вторичная номинация, а именно заимствования.
Исходя из рассмотренного в данной работе материала, мы можем ответить на поставленные выше вопросы следующим образом: влияние Запада на Восток, естественно, не несло исключительно идеологический характер; наряду с идеями и смыслами заимствовались также и вполне материальные предметы, такие как музыкальные инструменты, внешняя атрибутика и т.п. Следовательно, в языке возникали лакуны, которые необходимо было заполнить, для чего и были использованы многочисленные английские лексические единицы.
В заключение следует сказать, что язык – это явление неоднородное и неоднозначное, и изменчивость является одним из критериев его жизнеспособности. Так, рассматриваемые выше примеры являются, скорее, доказательством того, что язык развивается вместе с обществом и включает в себя все новые и новые сферы деятельности, а не того, что ему угрожает некая опасность со стороны языка lingua franсa.
Список литературы:
- Брейтер М.А. Англицизмы в русском языке: история и перспективы: Пособие для иностранных студентов-русистов. – Владивосток, Диалог-МГУ, 1997. — 34 — 45 с.
- Жеребило Т.В. Словарь лингвистических терминов: Изд. 5-е, испр-е и дополн. — Назрань: Изд-во «Пилигрим», 2010. — 486 с.
- Крысин Л.П. Иноязычные слова в современном русском языке. – М.: Просвещение, 1968.
- Михальченко В.Ю. Словарь социолингвистических терминов. — М.: Российская академия наук. Институт языкознания. Российская академия лингвистических наук, 2006.
- Crystal D. English as a global language: Cambridge University Press, 1997. – 232 p.
- Crystal D. Language Death: Cambridge University Press, 2000. – 181 p.
- Ishiwata T. English borrowings in Japanese // English in contact with other languages: Studies in honor of Broder Carstensen on the occasion of his 60th birthday / Ed. by W. Viereck and W.-D. Bald. – Budapest: Akademiai Kiado, 1986, p. 457–
- Stanlaw J. Japanese English: language and culture contact. Hong Kong University Press, 2004. p. 375 – 380[schema type=»book» name=»ПРОБЛЕМА АНГЛИЙСКИХ ЗАИМСТВОВАНИЙ В ЯПОНСКОМ ЯЗЫКЕ (НА МАТЕРИАЛЕ ЛЕКСИКИ В МУЗЫКАЛЬНОЙ СФЕРЕ) » author=»Атрощенко Инна Геннадьевна, Лебедева Татьяна Владимировна » publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-06-19″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.12.2014_12(09)» ebook=»yes» ]