Актуальность исследования урбанистического дискурса объясняется во многом значением реальности город в современном обществе, которая «… неотделима от осознания и переживания городской среды и не существует вне процесса отношения к ней».[5,c.34] Семиотика городского пространства представляет собой не только теоретический, но и практический интерес, как утверждает Анри Лефевр: « La ville émet et reçoit des messages. Ces messages se comprennent ou ne se comprennent pas (se codent ou se décodent ou non) ».[9,c.70]
Отсюда – постоянное стремление лингвистов, философов, социологов и культурологов (С.В.Пирогов, Д.С.Лихачев, Ю.С.Степанов, М.Вебер, Л.Вирт, М.де Серто, Г.Дебор, А.Лефевр и др.) дать свое вùдение города вообще, рассказать о родном городе. Город в качестве одной из констант европейской культуры [6,c.677], обладает важнейшим концептуальным признаком – транслируемости[3,c.32], т.е. способности быть адекватно понимаемым в разных национальных культурах, разными, подчас оппозиционными политическими силами внутри одного сообщества. Город обретает очертания структурированного в языковой картине пространства, только в качестве дискурса, «одушевленного» присутствием человека с его обыденным существованием.
Город рассматривается как лингвокультурный феномен, в котором постоянно происходит процесс взаимодействия как рационального, так и творческого стремлений перестроить существующее пространство. Мы постоянно наблюдаем рождение новых форм городского дискурса, вследствие того, что в городе сконцентрированы не только институциональные и материальные факторы урбанизма, но и огромное количество населения, что подразумевает «…кумулятивное заострение характеристик, которые отличают связанный с ростом городов образ жизни…»[1,c.95].
Город постоянно создает новые формы культуры, которые требуют новых языковых форм, имеющих внетерриториальный статус – интернет и СМИ. Многоязычие города – это не временная характеристика, связанная с языковой раздробленностью средневекового общества, а его постоянное состояние, его, по словам В.В.Иванова, социолингвистическое предназначение: «Одним из самых существенных семиотических особенностей большого города, по-видимому, с самого начала его истории является многоязычие или в более общем смысле наличие нескольких одновременно используемых семиотических систем».[2,c.173]
В городе аккумулируются национальный язык и региональные и диалектные формы. Нахождение в одном пространстве разных культур создает особую семиотику, представленную названиями улиц, бульваров, площадей, в которой отражены история населенного пункта, а также представлений городских властей и жителей о престижности своего места проживания. Названия улиц подвергаются постоянным попыткам изменить их старое название на более престижное, иллюстрируя концепцию «общества спектакля» как составляющей общества потребления: «La société qui repose sur l’industrie moderne n’est pas fortuitement ou superficiellement spéctaculaire, elle est fondamentalement spectacliste ».[7,c/21]
Обозначение улиц, присваивание им названий – это не только языковое явление, свидетельствующее о развитии топонимии, но и социально-культурный феномен, важнейшее «место памяти» людей, населяющих любой город:: «En un sens très précis, un lieu de mémoire est un lieu souvent localisable dans laquelle une société nationale entasse ses propres souvenirs et que la société constitue comme un lieux de mémoire» («В точном смысле этого слова, памятное место – это место, как правило, локализуемое, в котором национальное общество помещает собственные воспоминания и которое обществом утверждается как памятное место». – Пер. З.А.). [11,c.16]
Городские наименования представляют собой систему означающих (названия улиц, площадей, бульваров, авеню и т.д.) и означаемых (имена исторических деятелей, название исторических событий, особенности географического ландшафта, название профессий, гильдий и пр.). Словарь названий городского пространства разнообразен (авеню, бульвар, набережная — avenue, boulevard, allée, esplanade, quai, etc) и постоянно пополняется новыми терминами для обозначения урбанистических зон (zone, ZAC, ZUP, etc.), видов недвижимости (cité, HLM, résidence, etc), частей города (centre, périphérie, banlieue, etc.). Весь комплекс формантов городского пространства (многоквартирные дома, административные здания разного назначения, культовые здания, парки, бульвары, проспекты, мосты, площади, улицы, переулки, тупики) существует в городе в неразрывном социо-культурном единстве. Эта «морфологическая»[8,c.145], по словам Ле Ббра, система необходима в современном городе, чтобы представить не только городской ландштафт, но и социальные группы, населяющие каждую «морфему».
С помощью названий-терминов banlieue, cité, quartiers sensibles семиотически обозначаются участки городского пространства, с помощью которых возможно описать категории населения, проживающие в этих кварталах.[12]
Названия улиц небольших городков[1] отражают общие принципы наименования улиц и площадей, но в большей степени сохраняют старинные названия, которые служат «памятными местами» (по П.Нора), позволяют ощутить «аромат истории» и смысл урбанистической семиотики.
Так, в маленьком городке Оверни несколько улиц названы для обозначения главной магистрали: Rue de la Grande Chaussade (Chaussée,chemin …etc), Impasse de la Petite Chaussade, Rue du Chateau. В этом городке сохраняются названия улиц согласно тем профессиональным занятиям, которые там осуществлялись по преимуществу: Rue du Cros du Four (Cros – может быть фонетическим вариантом старинного названия хлебопекарен), Rue des Tanneurs (улица Кожевников). Площади и улицы сохраняют память о крестовых походах:Place de la Mission (миссионеры-крестоносцы проходя по этим городкам, возводили Святые кресты); Rue Saint Maurice (главный храм городка, названный в честь его святого покровителя), о важных для существования города коммунальных услугах (Place du Lavoir – посреди этой площади возвышается каменная ванна для общественной стирки белья). Некоторые площади названы согласно их пространственной форме: Place de la Conche (старое название формы раковины)
Наименование улиц – это факт культуры и языка. Процесс наименования улиц сводится, в общих чертах, как и любой процесс номинации, к проблеме «выбора признака (мотивация) и его выражения во внешней форме наименования (мотивированность)».[4,c.81] «Обозначить или назвать место или пространство – пишет французский исследователь, – это общественный акт, так как наименования меняются и представляют собой языковые формы (относительно) стабильные. С социологической и исторической точек зрения интересно изучить социальные корни номинации и их роль в городской топонимии» (Пер. З.А.)[2]
В средневековой Европе, когда устная культура преобладала над письменной, названия улиц появлялись, как правило, в жизни города как факт повседневности. Выбор признака объекта, послужившего мотивом наименования, может объясняться как существенными архитектурными и социокультурными признаками, так и случайной ассоциацией, значение которой стирается со временем. Мотивация названий улиц, таким образом, соответствовала нескольким критериям: обозначение формы улицы, основной деятельности или социальной принадлежности проживающих на ней, обозначение культового здания, иногда – имя важной персоны, обосновавшейся на той или иной улице.
Так, в городе регионального значения (Брив-ля-Гайярд, Лимож, Грасс, Экс-ан-Прованс) мотивация названий улиц в старой части города отвечает нескольким критериям:
— форма и местоположение относительно центра города: rue Basse (нижняя),
— основная деятельность населения: de Frappe (чеканка), des Pâtissiers (кондитеры), de la Poterie (гончары), des Carbonnières (угольщики), des Echevins (городские советники), des Précheurs (доминиканцы),des Tanneurs, de la Verrerie
— обозначение культовых зданий: церкви St.-Josef, St-Grégoire, Ste-Ambroise,
— обозначение важных городских сооружений: de l’Entrepôt (склады), Grenier (зернохранилище) ), des deux Porches (две паперти), des Puits Neufs, Fontaine d’Argent.
Мотивация наименования площадей, появившиеся практически одновременно с улицами, как один из необходимых видов организации городского пространства, отражает в своих названиях принципы, схожие с названиями улиц:
— функциональное назначение: de la Halle (рынок), des Tanneurs
— культовые сооружения: St. Pierre, St.Martin, des Soeurs, Aumone Vieille
— административные функции: de l’Hôtel de Ville (ратуша),
Начиная с XVII века, с эпохи расцвета монархии, и позже, вплоть до ХХ века названия улиц возникают вследствие политического решения как обозначения присоединенных провинций (Прованс, От-Вьен, Эльзас-Лотарингия), символизируя процесс объединения нации. Городская семиотика демонстрирует чередование институциональных процедур и тех, наименований, которые возникли в речи сам их жителей.
Особенно отчетливо этот способ наименования – присвоения имен почетных граждан, имеющих большие заслуги перед государством — был обозначен в эпоху Революции. Знаменитая триада (Гамбетта-Республика-Виктор Гюго (г.г.Грасс, Лимож и др.) отмечена практически во всех французских городах.
В связи с развитием урбанизма в ХХ веке мотивация городской топонимики претерпевает значительные изменения — администрация вынуждена называть улицы еще на стадии планирования новых кварталов, присваивая им имена известных деятелей национальной культуры и истории (Фрагонар, Карно, Мирабо, Генерал Де Голль) или, что характерно для нашего времени, прибегая к критериям политического выбора. Так, во французских городах появляются наименования в честь американских политических деятелей: авеню Рузвельт, площадь Кеннеди.
Институциональные названия улиц закрепляются в административных актах и официальных перечнях улиц города и, как правило, не подлежат изменениям, как это происходило в период буржуазной революции.
Исторически сложившиеся наименования городской топонимики обогащаются новыми тенденциями, а именно, присвоением имен исторических деятелей регионального и, главным образом, национального масштаба. Эта специфика топонимической номенклатуры, главным образом, площадей связана, очевидно, с тем, что площади как перекрестки улиц и направлений движения возникают в настоящее время чаще, чем сами улицы, ведущие к этим площадям. Так, возникли площади Général Morel (Grasse), Faure Félix (Menton), названия которых связаны с увековечиванием памяти национальных героев и государственных деятелей Франции.
Авеню и бульвары, возникшие в новых кварталах города в процессе его урбанизации, обозначены именами французских исторических личностей и деятелей культуры, названиями регионов и памятных дат. Новым знаком в формировании городской семиотики становятся имена американских политических деятелей:
— авеню: du Pdt Roosevelt,
— бульвары: du Général Koenig, E.Lachaud.
Названия улиц в новых районах города отражают те же тенденции, которые характерны для наименования проспектов, авеню и бульваров. В них преобладает семиотическая тенденция, мотивированная урбанистической деятельностью администрации, но отнюдь не наименования, рожденные языковым творчеством населения. Таковы, например, названия улиц, как Raspail, P.Dejean, P. De Salvandy, Alfred de Musset, H.Brisson, du Général Dalton, Léon Cladel, du Général Verninac в г.Грасс, напоминающие парижскую топонимику и топонимику других городов регионального значения.
Авеню и бульвары возникали в городах в эпоху активного урбанизма, начиная, главным образом, с XIX века, поэтому в их названиях прослеживается культурная и историческая мотивация городских властей: авеню Georges Dumas, de la Liberation (освобождение от немецкой оккупации), Garibaldi. Но сохраняется отчасти и «исконный» принцип: place des Bénédictins (пл. Бенедиктинцев).
Бульвары, возникшие в столице и в региональных городах в периоды активного урбанизма, соответствуют магистральным направлениям в большей степени, нежели подобию парков в городских условиях. В их названиях сохраняется принцип наименования, отражающий исторический процесс, когда бульвар возникает на месте старых улиц: de la Corderie (канатное производство и торговля канатами), St.-Maurice, de la Cité. Но преобладают названия мотивированные административной урбанистической деятельностью: Louis Blanc, Gambetta.
Таким образом, мы наблюдаем, что социолингвистическая панорама города постоянно меняется во времени и в зависимости от урбанистической политики города, региона, страны, от перемещения населения по территории города в зависимости от имущественных, социальных и культурных критериев. Семиотика города отражает социальные изменения в жизни населения, его культурные запросы: жить в центре или на окраине, в престижном пригороде или в производственной зоне отражает реальные и воображаемые ценности. Отношения между населением города и наименованиями городского пространства отражают реальные, символические и дискурсивные факторы. Город постоянно расширяет свое географическое и символическое пространство в соответствии с урбанистической политикой, что способствует появлению новых топонимов и нового урбанистического дискурса. Мотивация топонима, предшествуя номинации, определяет текст городского пространства. Процесс наименования городского пространства сводится к проблеме выбора признака (мотивация) и его выражения во внешней форме наименования (мотивированность).[6,c.81] Поэтому город становится пространством и текстом.
Список литературы
- Вирт Л. Урбанизм как образ жизни/Избранные работы по социологии. Сб. переводов. – Пер. с англ. Николаев В.Г. Отв. Ред. Гирко Л.В. – М., 2005.
- Иванов В.В. К семиотическому изучению культуры истории большого города/ Избр. Труды по семиотике и истории культуры. Т.4. Знаковые системы культуры, искусства и науки. – М., 2007.
- Карасик В.И. Этноспецифические концепты. Гл.1/«Иная ментальность». – М.:Гнозис, 2005.
- Павлова А.В. Анализ мотивированности и внутренней формы наименования состояний (на материале английского и русского языков)//Перспективные научные исследования в языкознании./Колл. монография. Под ред. А.В.Павловой. – М., 2012. С.57-83.
- Пирогов С.В. Город как феномен культуры: когнитивный подход// Вест. Томск. гос. ун-та. Культурология и искусствоведение. Вып. №2/2011, с-31-38.
- Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. – 3-е изд., испр. и доп. – М., 2004.
- Debord G. La société du Spectacle. – Paris : Gallimard, 1992, p.21.
- Le Bras H. L’hospitalité comme relation. Dilatation de l’espace et contraction du temps//Communications, n.65, 1997, p. 143-148.
- Lefebvre H. Le droit à la ville. — Paris, 1968, p.70.
- Leimdorfer Fr .Des villes, des mots, des discours //Langage et société. — 2005/4 (n° 114), p.3-25.
- Nora P. Le présent et la mémoire //LeFdlm, n°181,1983, p.16 (p.10-18).
- Ponti A. U parcours sociosémiotique dans les quartiers populaires de Paris et de sa banlieue //Nouvelle revue de psychosociologie – Paris, 2011/2(n°12), p.41-61.
[1] Статья написана по материалам, собранным авторами в поездках по Франции.
[2] « Désigner ou nommer un lieu ou un espace est un acte social, dans la mesure où les nominations circulent et présentent des formes (relativement) stabilisées. Du point de vue sociologique et historique, il est intéressant de considérer l’origine sociale de la nomination et son rôle dans la constitution des toponymes urbains».[10,c.13].[schema type=»book» name=»ГОРОДСКАЯ ТОПОНИМИКА КАК СЕМИОТИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА » description=»Названия улиц – это не только факт топонимии, но и семиотическое пространство, а также социально-культурный феномен, важнейшее «lieux de mémoire», согласно терминологии П.Нора. Семиотика городского пространства представляет собой не только теоретический, но и практический интерес, так как отражает отношение человека к своему городу.» author=»Афинская Зоя Николаевна, Кулаженкова Людмила Николаевна» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-01-23″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_28.11.15_11(20)» ebook=»yes» ]