Вступление в силу Основ гражданского законодательства 1991 г. обозначило новый вектор цивилистических исследований понятия вины. Статья 71 Основ называлась «Основания ответственности за нарушение обязательства» и в п. 1 определяла, что «должник отвечает за неисполнение и ненадлежащее исполнение обязательства при наличии вины, если иное не предусмотрено законодательством или договором. Должник признается невиновным, если докажет, что он принял все зависящие от него меры для надлежащего исполнения обязательства» [14]. Таким образом, мы видим, что «критерий установления вины явно сместился к оценке использования должником возможности предотвращения нарушения и ограничения его объема» [2, c. 382].
Ю.Г. Басин, оценивая понятие вины, существовавшее до 1991 г., заметил: «ответственность зависела от того, предвидел ли должник (или хотя бы должен был по обстоятельствам дела предвидеть), что его поведение ведет к нарушению обязательства. Если да, то должник виновен и должен нести ответственность. Если нет – невиновен и не должен привлекаться к ответственности» [2, c. 381].
Хотя необходимо заметить, что не только через предвидение советские цивилисты определяли понятие вины, писали и об осознавании, понимании своего поведения и возможности предотвращения вредных последствий, но в целом советская концепция гражданской вины базировалась на психологической теории, практически каждый из исследователей того времени писал о том, что вина гражданского правонарушителя заключается в его внутреннем отношении к своему поведению и его результатам. В.А. Ойгензихт четко отмежевывался от поведенческого представления о вине, писав, что «вина – это не сами действия, не само поведение, не непринятие необходимых мер, не возможность преодоления препятствий, не неисполнение обязательства, когда его можно было исполнить, а отношение ко всему этому самого нарушителя, регулирование им своего поведения, хотя связь причины и вины несомненна, как и связь вины с противоправностью, без отношения к которой нет вины» [13, c. 35].
На начало 90-х годов легальное определение вины в российском гражданском законодательстве по-прежнему отсутствовало. Однако невиновность стала пониматься как непринятие всех зависящих от должника мер для надлежащего исполнения обязательства.
Таким образом, если до вступления в действие Основ гражданского законодательства 1991 г. под гражданско-правовой виной преимущественно понималось психологическое отношение к нарушению, то после – вина стала определяться как не совершение необходимых действий (непринятие мер).
Поведенческий подход был воспринят и в ГК РФ 1994 г.
Из легального определения невиновности (ст. 401 ГК РФ) можно сформулировать нормативное понимание вины: лицо признается виновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно не приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.
Если в советском правоведении считалось, что между определением вины в уголовном и гражданском праве «нет и не может быть принципиальных расхождений» [11, c. 186], то после принятия ГК РФ стали писать о необходимости качественно новых взглядов на понимание вины, «ранее сориентированных на усиленно насаждаемые в цивилистике уголовно-правовые подходы к понятию вины» [3, c. 582].
В гражданско-правовой литературе вину стали определять как «непринятие правонарушителем всех возможных мер по предотвращению неблагоприятных последствий своего поведения, необходимых при той степени заботливости и осмотрительности, которая требовалась от него по характеру лежащих на нем обязанностей и конкретным условиям оборота» [17, c. 463]. Такой подход оценивался крайне положительно: «вина переводится из области трудно доказуемых субъективных психических ощущений конкретного человека в область объективно возможного поведения участников имущественных отношений, где их реальное поведение сопоставляется с определенным масштабом должного поведения» [17, c. 464].
С этого периода начинает активно формироваться поведенческая концепция вины, при которой субъективное отношение правонарушителя определяется не в психологических признаках, а в его действиях, поведении. Гражданско-правовая вина представлялась не субъективным, а объективным условием ответственности [16, c. 463].
Норма закона, по сути, развернула цивилистическую доктрину о вине в противоположном направлении, что противоречит правовой научной методологии. «Задачей цивилистики, — обоснованно пишет Ю.А. Денисов, — является как раз на основе исследования сути, природы регулируемых гражданским правом отношений способствовать совершенствованию правового регулирования, в том числе и через совершенствование законодательства. Поэтому никак нельзя в научном споре конечным аргументом считать ссылку на законодательство. Этот аргумент достаточен лишь в правоприменительном процессе» [9].
При этом и после 1991 г. наряду с поведенческим подходом продолжает существовать и развиваться и психологическая теория гражданско-правовой вины.
Так, А.П. Сергеев пишет о вине следующее: «В этом субъективном условии ответственности находит свое выражение психическое отношение лица к совершенному им противоправному поведению и наступившим в результате этого последствиям» [8, c. 968].
Б.М. Гонгало определяет формы вины исключительно в психологических категориях понимания, осознавания, предвидения, желания, и пишет, что в гражданском праве различаются формы вины: «-умысел: лицо понимает, что действует противоправно, осознает, что могут наступить отрицательные последствия и желает их наступления или безразлично к ним относится. Ни о какой осмотрительности и заботливости говорить не приходится — субъект не только не проявляет ни того, ни другого, но и желает неблагоприятных последствий в имущественной сфере кредитора или безразличен к ним; — неосторожность: лицо не осознает противоправность своего поведения, не предвидит отрицательных последствий и, стало быть, не желает их наступления, но должно было понимать противоправность своего поведения, предвидеть возможность наступления указанных последствий. Неосторожность – это всегда неосмотрительность» [5, c. 200].
«Вина неразрывно связана с сознанием и волей человека. Вне сознания и воли человека не может быть вины и ответственности. Она неразрывно связана и с деликтоспособностью субъекта. Психическое отношение возможно лишь у субъекта, обладающего свободой выбора вариантов поведения, свободой воли. Признаки, характеризующие вину (сознание, осознание, воля), характеризуют и субъекта правонарушения, т. к. вины нет у того субъекта, который не обладает указанными признаками. Вина ‒ это психическое отношение, и возможно оно лишь в рамках сознания субъекта. Вина отражает связь внутреннего мира человека с внешним деянием, т. к. каким бы психическое отношение ни было порочным, оно безразлично для юридической ответственности, пока не опредметится в деянии субъекта» [12, c. 11].
В учебной литературе по гражданскому праву сохраняется традиционный взгляд на вину как на «психическое отношение лица к своему противоправному поведению, в котором проявляется пренебрежение к интересам общества и отдельных лиц, в том числе юридических» [6, c. 430]. Обращается внимание и на то, что вина есть «недолжное психическое отношение к своему противоправному поведению и его последствиям» [19, c. 303].
Теоретики права по-прежнему продолжают утверждать, что вина есть психическое отношение правонарушителя. Приведем лишь несколько цитат из теоретико-правовых исследований. С.С. Алексеев пишет, что вина есть «психическое отношение правонарушителя к деянию и его результату в форме умысла и неосторожности» [1, c. 60]. Такой взгляд на вину разделяет А.Б. Венгеров, который определял вину как психическое отношение субъекта к своему действию (бездействию), к его результатам [4, c. 539]. В.М. Сырых видит в вине психическое отношение субъекта к ожидаемым результатам и последствиям противоправного деяния и выражается в двух формах – умысле и неосторожности [18, c. 391]. М.Н. Марченко пишет: «вина означает понимание или осознание лицом противоправности (недопустимости) своего поведения и возникающих при этом последствий» [10, c. 625]. Отметим также, что и в других отраслях права продолжает отстаиваться прежде всего психологический взгляд на вину [15].
Таким образом, в настоящее время в отечественной цивилистической доктрине одновременно существуют две не согласованные друг с другом концепции вины: поведенческая и психологическая.
Литература
- Алексеев С.С. Государство и право: учеб. пособие. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006. 152 с.
- Басин Ю.Г. Вина как условие ответственности за нарушение обязательства // Избранные труды по гражданскому праву. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 380-393.
- Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: Общие положения. М.: Статут, 1998. 848 с.
- Венгеров А.Б. Теория государства и права: учеб. М.: Изд-во «Омега-Л», 2009. 595 с.
- Гонгало Б.М. Ответственность за нарушение обязательств // Гражданское право: учебник: / под общ. ред. С.С. Алексеева. М: Проспект; Екатеринбург: Институт частного права, 2012. 536 с.
- Гражданское право: учебник / под ред. М.М. Рассолова, П.В. Алексия. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. 847 с.
- Гражданское право: учебник /под ред. А.П. Сергеева. М.: РГ-Пресс, 2012. 1008 с.
- Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая: учебно-практический комментарий» (постатейный) / под ред. А.П. Сергеева. М.: Проспект, 2010. С. 821.
- Кузнецова О.А. Некоторые проблемы вины в гражданском праве // Второй Пермский Конгресс ученых-юристов: мат-лы междунар. науч.-практ. конф. Пермь, 2011. С. 140–141.
- Марченко М.Н. Теория государства и права: учебник. М.: Проспект, 2011. 637 с.
- Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответственности. М., 1970. 312 с.
- Мироненко М.Б. Принципы юридической ответственности в системе принципов права: автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Саратов, 2001. 25 с.
- Ойгензихт В.А. Имущественная ответственность в хозяйственных договорах. Душанбе: Тадж. гос. ун-т им. В.И. Ленина, 1980. 111 с.
- Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик (утв. ВС СССР 31.05.1991 № 2211-1) (с изм. от 03.03.1993) // Ведомости СНД и ВС СССР. 26.06.1991. № 26. Ст. 733 (Утратили силу).
- Плетнев Д.А., Стаханова Е.Ю. Вина как субъективное основание конституционно-правовой ответственности // Основы экономики, управления и права. 2013. № 4 (10). С. 117-123.
- Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. 1: Общая часть: Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права / отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010. 958 с.
- Суханов Е.А. Гражданско-правовая ответственность // Российское гражданское право: в 2 т. / отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010. Т. 1. 958 с.
- Сырых В.М. Теория государства и права: учебник. М.: Юридический Дом «Юстицинформ», 2004. 704 с.
- Фоков А.П. Гражданское право. Общая и Особенная части: учебник. М.: КНОРУС, 2005. 688 с.[schema type=»book» name=»ПРОБЛЕМА ДУАЛИЗМА ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ КОНСТРУКЦИИ ВИНЫ В РОССИЙСКОМ ГРАЖДАНСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ И ПРАВЕ» author=»Голубцова Юлия Анатольевна» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-05-29″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.01.2015_01(10)» ebook=»yes» ]