в статье рассматривается полномочие судов кассационной и надзорной инстанций возвратить уголовное дело прокурору, если при его рассмотрении в кассационном и надзорном порядке будет установлено, что после направления уголовного дела в суд наступили новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления, и его взаимосвязь и влияние на некоторые принципы уголовного судопроизводства (принцип правовой определённости, свободы оценки доказательств, состязательности сторон.
Ключевые слова: производство в суде кассационной инстанции, производство в суде надзорной инстанции, возвращение дела прокурору, изменение обвинения, принципы уголовного судопроизводства, принцип правовой определенности, принцип свободы оценки доказательств, принцип состязательности сторон.
The article studies court of cassation and supervisory review court ability to return the criminal case to the prosecutor on the chance of new socially dangerous consequences of the crime have happened after the case has been sent to court. Moreover, this new socially dangerous consequences are grounds to indict accused of committing more serious crime. The article studies correlation between this court authority and some principles of criminal procedure (the principle of legal definiteness, the principle of independence evaluation of evidence, the adversarial principle).
Key words: court of cassation, supervisory review court, the return of the criminal case to the prosecutor, accusation change, principles of criminal procedure, the principle of legal definiteness, the principle of independence evaluation of evidence, the adversarial principle.
Институт возвращения уголовного дела прокурору с момента своего появления и по настоящее время является одним из наиболее горячо обсуждаемые как среди ученых, так и среди практиков. Нормы, регламентирующие данный институт, неоднократно становились предметом рассмотрения и проверки в Конституционном Суде РФ. Федеральный закон от 26.04.2013 N 64-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» и Постановление Конституционного Суда РФ от 02.07.2013 N 16-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда» еще больше усилили эти споры. Указанный выше федеральный закон предписывает судам кассационной и надзорной инстанций возвратить уголовное дело прокурору, если при его рассмотрении в кассационном и надзорном порядке будет установлено, что после направления уголовного дела в суд наступили новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления (ч. 3 ст. 401.15 и п. 6 ч. 1 ст. 412.11 УПК РФ). Именно эти положения и будут предметом рассмотрения данной статьи.
Возможность установления судом новых общественно-опасных последствий инкриминируемого деяния, возникших после направления дела в суд, не вызывает сомнений применительно к первой и апелляционной инстанции. Суд первой инстанции не связан выводами органов предварительного расследования и сам, руководствуясь общими условиями судебного разбирательства (прежде всего непосредственностью и устностью), устанавливает фактические обстоятельства совершенного деяния. В том числе и те, которые по тем или иным причинам не были установлены органами предварительного расследования или возникли после передачи дела в суд. В суде апелляционной инстанции также сохраняется возможность устанавливать фактические обстоятельства путем исследования доказательств – проверяются доказательства, предоставленные сторонами в суде первой инстанции, а также могут исследоваться новые доказательства, если сторона обосновала невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от неё, и суд признает эти причины уважительными – ч. 6.1 ст. 389.13 УПК РФ (видится, что наступление новых общественно опасных последствий совершенного деяния после вынесения решения судом первой инстанции является таким случаем).
Но справедливо ли данное утверждение применительно к судам кассационной и надзорной инстанций? Учёными уже отмечалось, что возложение на суды кассационной и надзорной инстанций обязанности возвращать уголовное дело прокурору по рассматриваемому основанию не вписывается в существующую систему пересмотра вступивших в законную силу судебных решений. [5, с. 46] Указанное полномочие суда выходит за пределы установленного законом предмета разбирательства в судах кассационной и надзорной инстанций. Так, предметом проверки в этих судебных инстанциях является законность вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда (ст. 401.1, ч. 2 ст. 412.1 УПК РФ), что подтверждается основаниями отмены, изменения решений судами кассационной и надзорной инстанций: существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела (ч. 1 ст. 401.15, ч.1 ст. 412.9 УПК РФ). Суды кассационной и надзорной инстанции по действующему законодательству не имеют ни возможностей, ни права устанавливать новые фактические обстоятельства деяния. В законе прямо закреплено, что в случае отмены судебного решения кассационная и надзорная инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными факты, которые не были установлены в приговоре или были отвергнуты им (ч. 7 ст. 401.16, ч. 3 ст. 412.12 УПК РФ). В связи с этим хочется присоединиться к вопросу И.С. Дикарева: как, не имея возможности установить новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления, суд кассационной или надзорной инстанции может со ссылкой на их наличие принять процессуальное решение о возвращении уголовного дела прокурору? [5, с. 47]
Если взглянуть еще глубже, то можно прийти к выводу, что наделение судов кассационной и надзорной инстанций таким полномочием не просто не вписывается в существующую систему пересмотра вступивших в законную силу судебных решений, но нарушает некоторые принципы уголовного судопроизводства.
Принципы уголовного судопроизводства – это закреплённые в законе исходные, основные положения, определяющие назначение уголовного судопроизводства и построение всех его стадий, институтов, отдельных процедур (форм). [4, с. 5] Как отмечает Т.Ю. Вилкова поскольку в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы и имеют приоритет при применении, перечень принципов, приведённых в гл. 2 УПК РФ не является исчерпывающим. [4, с. 5] Присоединение Российской Федерации к Конвенции о защите прав человека и основных свобод признание юрисдикции Европейского суда по правам человека по вопросам применения и толкования Конвенции обязывают наше государство соблюдать принцип правовой определенности (res judicata). Данный принцип означает, что проверка доказательств и исследование фактических обстоятельств дела возможны только до вступления приговора суда в законную силу и устанавливает запрет для продолжения доказывания фактических обстоятельств в суде кассационной, надзорной инстанции. Принцип правовой определенности в понимании Европейского суда по правам человека означает, что отмена или изменение судебного решения, вступившего в законную силу, допускается только при наличии оснований, строго установленных законом (дело «Брумареску против Румынии»). Кроме того, в деле «Рябых против России» Европейский суд определил положения, согласно которым отмена или изменение судебного решения, вступившего в законную силу, допускается при наличии исключительно существенных или фундаментальных нарушений закона. Более того, говоря о существенных нарушениях, ЕСПЧ имеет в виду нарушения норм процессуального права. Что касается нарушений норм материального права, то такие нарушения, по мнению ЕСПЧ, должны исправляться судом второй (апелляционной) инстанции. Исправление же их судом кассационной и надзорной инстанции будет свидетельствовать о нарушении принципа правовой определенности. [1, с. 100] Таким образом можно согласиться с М.Т. Аширбековой, которая отмечает, что ч. 3 ст. 401.15 (и п. 6 ч. 1 ст. 412.11) УПК РФ предусматривает положение, оттесняющее принцип правовой определенности. Уважая принцип правовой определенности, законодатель не наделил современный суд кассационной инстанции инструментами доказывания наличия новых общественно опасных последствий, как, впрочем, и всех фактических обстоятельств дела. [3, с. 8]. Таким образом можно констатировать нарушение принципа правовой определенности положениями ч. 3 ст. 401.15 и п. 6 ч. 1 ст. 412.11 УПК РФ в части полномочия суда возвратить уголовное дело прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в кассационном и надзорном порядке будет установлено, что после направления уголовного дела в суд наступили новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления.
Очевидно, что такие новые общественно опасные последствия лежат в плоскости вопросов факта. Соответственно, ходатайство стороны (вероятнее всего стороны обвинения) о возвращении уголовного дела по указанным обстоятельствам должно находиться в деле вместе с доказательствами (иными документами), подтверждающими наступление означенных последствий, что подтверждается практикой применения п.1 ч.1.2 ст 237 УПК РФ.
Так, по приговору суда П. признан виновным и осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни Д.О.В., которой им во время ссоры нанесены множественные удары руками и ногами по голове, причинившие единую тупую травму головы, расценивающуюся по признаку опасности для жизни как тяжкий вред здоровью. Заместителем прокурора Новосибирской области Тубиным А.Ю. поставлен вопрос об отмене состоявшихся судебных решений в отношении П., возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий к его рассмотрению судом, поскольку после вступления в законную силу судебных решений возникли новые обстоятельства. Так, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть Д.О.В. наступила от травматической болезни головного мозга, причиной возникновения которой явилось последствие причиненных ей повреждений 01 октября 2013 г.
Исследовав материалы проверки новых обстоятельств по уголовному делу, обсудив заключение прокурора о возобновлении производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств, президиум приходит к выводу, что после вынесения и вступления в законную силу приговора в отношении П. по ч. 1 ст. 111 УК РФ наступили новые обстоятельства, а именно общественно-опасные последствия в виде смерти, которые не существовали на момент предъявления обвинения и постановления приговора. Президиум Новосибирского областного суда кассационным определением приговор Бердского городского суда Новосибирской области от 26 ноября 2013 г. и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Новосибирского областного суда от 10 февраля 2014 г. в отношении П. отменил и материалы уголовного дела возвратил прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению в порядке п. 1 ч. 1.2 ст. 237 УПК РФ. [8]
В соответствии с принципом свободы оценки доказательств судья оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. В соответствии с требованиями закона определение суда, постановление судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными (ч. 4 ст. 7 УПК РФ). Внутреннее убеждение суда должно быть основано на совокупности имеющихся в деле доказательств. Анализ доказательств, которые составляют основу внутреннего убеждения, должен содержаться в каждом решении по уголовному делу – в постановлении, определении, приговоре. [4. с. 227] Как видно из приведенного примера основанием, подтверждающим наступление новых общественно опасных последствий, является заключение судебно-медицинской экспертизы. Заключение эксперта согласно п. 3 ч. 2 ст. 74 УПК РФ является доказательством по уголовному делу. В соответствии со ст. ст. 87, 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности. Проверка доказательств проводится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Возникает вопрос: каким образом суды кассационной и надзорной инстанции могут проверить представленные стороной материалы и установить наличие новых обстоятельств, указанных в п. 1 ч. 1.2 ст. 237 УПК РФ, если у них нет для этого необходимых инструментов и полномочий? Получается, что суду приходится принимать такие доказательства без их проверки, «на веру»? Таким образом суды основываются при принятии соответствующих решений на предположениях, что недопустимо. Более того, ч. 2 ст. 17 УПК РФ закрепляет положение, согласно которому ни одно доказательство не имеет заранее установленной силы (в том числе и заключение эксперта), на что неоднократно обращал внимание Верховный Суд РФ [6]. Таким образом мы видим нарушение еще одного принципа уголовного судопроизводства – принципа свободы оценки доказательств.
Отсутствие исследования доказательств, на основании которых судья принимает решение, влечёт нарушение принципа состязательности сторон. В соответствии с ч. 4 ст. 15 УПК РФ стороны обвинения и защиты равноправны перед судом. Равенство прав сторон в судебном заседании обеспечивается в том числе равными правами на представление доказательств и участие в их исследовании. Вряд ли можно говорить о каком-то равноправии, если доказательства, подтверждающие наступление новых общественно опасных последствий, представленные одной стороной (очевидно, что это будет сторона обвинения) принимаются судом без какого-либо исследования (тем более с участием другой стороны). В то же время другой стороне (стороне защиты) в кассационном и надзорном производстве вообще не предоставлена возможность представлять какие-либо материалы, подтверждающие или опровергающие наступление новых общественно опасных последствий.
Таким образом, можно прийти к выводу, что полномочие судов кассационной и надзорной инстанции по возвращению уголовного дела прокурору в случае наступления после вступления в силу приговора суда новых общественно опасных последствий инкриминируемого обвиняемому деяния, являющихся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления, нарушает целый ряд принципов уголовного судопроизводства и в итоге приводит к нарушению универсального, общеправового принципа законности, что недопустимо в правовом государстве.
Список использованной литературы:
- Алексеева Т.М. Пределы действия принципа правовой определенности в надзорном производстве по уголовным делам // Уголовное право. 2015. N 2. С. 99 — 107.
- Аристархов А. Проблемы возвращения судом уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения путем предъявления более тяжкого обвинения // Уголовное право. 2014. N 1. С. 93 — 98.
- Аширбекова М.Т. Влияние принципа правовой определенности на построение систем судебно-поверочного производства УУС и УПК РФ // Уголовное судопроизводство. 2014. N 3. С. 6 — 10.
- Вилкова Т.Ю. Принципы уголовного судопроизводства России. М.: Юрлитинформ, 2015. 323 с.
- Дикарев И.С. Возвращение судом уголовного дела прокурору в связи с выявлением новых обстоятельств // Законность. 2014. N 1. С. 46 — 48.
- Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 7 ноября 2007 г. №34-О07-32 // СПС «КонсультантПлюс»
- Постановление Конституционного Суда РФ от 02.07.2013 N 16-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда»
- Постановление Президиума Новосибирского областного суда от 12.09.2014 по делу N 4у-140/2014г. // СПС «КонсультантПлюс»
- Федеральный закон от 26.04.2013 N 64-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»[schema type=»book» name=»ВОЗВРАЩЕНИЕ СУДОМ КАССАЦИОННОЙ И НАДЗОРНОЙ ИНСТАНЦИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА ПРОКУРОРУ ДЛЯ УСТРАНЕНИЯ ПРЕПЯТСТВИЙ ЕГО РАССМОТРЕНИЯ ПУТЕМ ПРЕДЪЯВЛЕНИЯ БОЛЕЕ ТЯЖКОГО ОБВИНЕНИЯ И НЕКОТОРЫЕ ПРИНЦИПЫ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА» description=»В статье рассматривается полномочие судов кассационной и надзорной инстанций возвратить уголовное дело прокурору, если при его рассмотрении в кассационном и надзорном порядке будет установлено, что после направления уголовного дела в суд наступили новые общественно опасные последствия инкриминируемого обвиняемому деяния, являющиеся основанием для предъявления ему обвинения в совершении более тяжкого преступления, и его взаимосвязь и влияние на некоторые принципы уголовного судопроизводства (принцип правовой определённости, свободы оценки доказательств, состязательности сторон.» author=»Хохряков Максим Александрович» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-01-11″ edition=»euroasia-science.ru_29-30.12.2015_12(21)» ebook=»yes» ]