Важный для психологии личности круг проблем связан с осмыслением категории мира человека, личности. Его значимость обусловлена общепризнанным положением антропологической психологии о том, что «всякая психология есть психология человека». Однако, как утверждал в свое время молодой Маркс, «человек – это мир человека», и эта мысль по-разному повторялась разными авторами. В методологической плоскости психологии ее можно понимать так, что сущность и бытие конкретного человека, его деятельные проявления, психические процессы, переживания можно рассматривать как проявления особого мира человека. На этом пути высвечиваются моменты «событийности» психики (в духе онтопсихологии В.В. Знакова), ибо мир личности, как мы увидим, можно трактовать как пространство событий, а также проблемы «бытия-в-мире», «открытости миру», «миропроекта» и т.д. (Они волновали психологов и психотерапевтов не только экзистенциально-гуманистической и антропологической ориентации).
Анализ категории мира человека (личности) актуален для психологов и в связи с тем, что в некоторых учебниках психологии, а также у современных авторов (В.А. Мазилов) сама психология определяется как наука о «внутреннем мире» человека. Последний мыслится не в ключе идеи «подкожного человека» (верно изобличаемой В.Е. Клочко), а как сложно-структурированный мир сущностно присущих человеку детерминаций, связанных с регуляцией его жизнедеятельности и не доступных внешнему наблюдению и восприятию.
Исследуемая проблема была затронута еще в работе С.Л. Рубинштейна «Человек и мир», где в контексте «онтологии человеческой жизни» были раскрыты различные аспекты и уровни включенности человека, его сознания в окружающий мир [1, с. 255-385]. В плане развития антропологического подхода в психологии В.И. Кабриным были вычленены такие системные уровни мира человека, как мир организма, мир индивида, мир субъекта и, наконец, собственно мир личности [2]. Проблематика «образа мира» (как важной, на наш взгляд, составляющей мира личности) исследовалась в ключе идей незаконченной работы А.Н. Леонтьева «Образ мира» его последователями К.Э. Фабри и С.Д. Смирновым; при этом последний связывал образ мира даже с объектом психологии. «Диалогическая», коммуникативная составляющая мира личности, понимание его как «мира миров» в определенной мере находилась в поле внимания не только упомянутого В.И. Кабрина, выдвинувшего идею «транскоммуникации» миров, но и в работах В.А. Мединцева [3], И.Б. Котовой и др. При этом И.Б. Котова раскрывала такие топологические характеристики «психологического пространства личности», как открытость другим мирам или, наоборот, наличие у него фиксированных границ и т.д. [4, с.142-148].
С.Л. Рубинштейн указывал, что «бытие выступает как “мир”, если рассматривается общающаяся друг с другом совокупность, система людей и вещей, совокупность вещей и явлений, соотнесенных с людьми» [1, с.295]. При этом каждый из уровней бытия «характеризуется по-разному в пространстве, времени и т.д.». Так, по Рубинштейну, речь может идти о мирах-пространствах физико-химических процессов, организмов, человеческой жизни. Такое же членение «относится и к детерминации, которая имеет свою качественную специфику применительно к разным уровням бытия» [1, с.295].
Поэтому «мир» (в любой его форме) выступает как пространство событий, в основе которого лежат детерминации определенного типа. Так, в современной классической физике «мир», строго понимаемый как «пространство событий» [5, с.13] задан через такие детерминации, как силы, поля, массы и т.д. Мир же человека (личности) выступает для психологии как особое пространство, в котором разворачиваются события определенного типа (изучаемые нами психологические события или явления) на базе «разыгрывания» соответствующего типа детерминант. При этом к числу базовых детерминант психического можно отнести, согласно М.Г. Ярошевскому (впоследствии в этом вопросе к нему присоединились А.В. Петровский и В.А. Петровский), мотивы, образы, формы общения и деятельности, которые нашли свое отражение в соответствующих категориях психологии, сложившихся на протяжении всей ее истории [6]. (О несколько особом статусе понятий индивида, субъекта и личности речь пойдет далее).
Наш методологический подход к пониманию заявленной проблемы связан с положением о том, что мир человека, личности выступает:
- Как многоуровневый мир (пространство) сущностно присущих человеку базовых психологических детерминант (мотивы, образы мира или его фрагментов, формы действия и общения), разыгрывающихся на разных уровнях его индивидуальной «жизни» (активно-деятельного существования человека); речь идет об уровнях индивида, субъекта и, наконец, личности и особенностях действия базовых психологических детерминаций на каждом из них, причем эти уровни не только дифференцируются, но и составляют единое целое человеческой индивидуальности (которая есть своеобразный холон);
- В ипостаси мира личности – как форма «присутствия» в самом индивидуальном существовании предзаданных в культуре форм со-существования индивидов (форм социального бытия людей или социокультурных миров), благодаря чему реализуется все более со-участная и ответственная позиция ее активно-деятельного существования в социальном бытии, в многообразии «жизненных» миров.
Отметим, что можно назвать такие, различные по уровню и масштабам социокультурные формы совместного (группового) со-существования индивидов, как различные местечковые кланы и группы-корпорации (в понимании А.В. Петровского), общности поселений (село, город, поселок), региональные общности, а также этнические и, наконец, цивилизационные общности. При этом все эти общности, называемые в социологии «социально-территориальными» общностями, являются формами проявления «миров» человека (ибо мир всегда есть форма пространства!) и имеют определенные культурологические характеристики, задающие те или иные требования к поведению индивидов, проектирующих активное вхождение в них. Поэтапное включение активно-деятельного существования личности в эти общности допускает, что оно может остановиться на любой стадии (в том числе на стадии локальных миров), но может пойти и дальше. Когда движение личности ко все более интегральным социокультурным мирам, вплоть до совместного социокультурного мира всего человечества, блокируется (пример – Украина, где мир «малой родины» жителей Донбасса, являющийся частью евразийского цивилизации, искусственно «запихивается» в чуждый им западно-европейский мир, в ЕС и т.д.), возникает отчуждение личности и кризис ее идентичности.
Понятно, что мир личности, где активно-деятельно интегрируются (сопрягаются) многообразные культурно-ментальные миры, может иметь различные топологические характеристики: разный пространственный масштаб, меру связности или несвязности, замкнутости или открытости, многомерности и т.п. Причем эти топологические характеристики мира личности отражаются и на характере базовых психологических детерминант, связанных с первым аспектом его понимания.
Отметим в связи с этим, что даже физики говорят о «геометризации» базовых физических детерминант и закономерностей! Достаточно сказать, что в мирах-пространствах с размерностью, большей трех, характер такой детерминанты, как сила тяготения, изменяется, ибо здесь гравитационное поле (а также электоростатическое) «быстро убывает с расстоянием» [7, с. 85]. Если же говорить о мире личности, то в замкнутом, ограниченном по масштабу мире группоцентрической (клановой и т.д.) ориентации те же мотивы, образы мира, формы общения и действия, имеют один характер, а в более глобальном, открытом и многомерном мире ценностно-ориентированной личности –другой. Так, в замкнутых группоцентрических мирах (Б.С. Братусь) мотивы имеют характер ситуативных устремлений, связанных с эгоистическими материально-бытовыми потребностями группы и самого индивида, а в более открытых и многомерных ценностно-ориентированных мирах они имеют характер «неподверженных дезактуализации» мотивов-ценностей, то есть «векторов, направленных в бесконечность» (Д.А. Леонтьев и др.). Если в мирах первого типа детерминанта образа предстает как образ ситуации или предмета, связанного с удовлетворением потребности, то в мирах второго типа наблюдается «присутствие» личности по отношению к более глобальному социальному миру во всей его сложности и многомерности и т.д.
На данном этапе анализа мы должны акцентировать особый статус категории индивида, субъекта и личности среди других категорий психологии. В отличие от понятий образа, мотива, общения, действия, они выражают идею человека как носителя индивидуальной жизни, «субъекта жизнедеятельности» (К.А. Абульханова-Славская), а не просто субъекта какой-то деятельности!
С позиций антропологического и других подходов в психологии можно выделить, как упоминалось, по крайней мере, три уровня индивидуальной жизни (индивидуального активно-деятельного существования человека): индивид, субъект и личность (В.И. Кабрин [2]). При этом индивид – это природно-биологическое существо, субъект – «действующее» (носитель форм внешней или внутренней деятельности), личность – социальное. Каждый из этих уровней наделен своим «миром» с его особыми детерминантами.
При этом при движении от индивидных детерминаций и зависимостей к субъектным, а затем личностным нарастает мера человеческого в человеке (В.И. Кабрин, Д.А. Леонтьев). В этом смысле В.И. Кабрин и говорит об «антропологической судьбе субъекта»: мир субъекта, с одной стороны, базируется на мире индивида, с другой, – венчается миром личности. Однако дело не ограничивается «снятием» высших миров в низших, ибо они, сложившись, продолжают существовать, взаимодействовать и отражаться друг в друге (идея холона В.И. Кабрина). Можно сказать, что эти разно-уровневые миры составляют холон (целостность) живой индивидуальности, акты деятельности которой реализуются то на одном, то на другом уровне активности, в зависимости от ее жизненных задач. Индивидуальность, кроме того, на каждом из этих уровней имеет свои устойчивые психологические свойства. Основные уровни целостной живой индивидуальности как некоего холона представлены в следующей таблице (таблица 1).
Таблица 1. Иерархическая структура уровней индивидуальности
|
Уровни индивидуальности |
Устойчивые психологические составляющие индивидуальности на каждом из уровней |
| Личность | Мотивы-ценности и соответствующие им ценностные смыслы; черты характера |
| Субъект | Способности |
| Индивид | Задатки; свойства темперамента и лежащие в их основе анатомо-физиологические предпосылки |
При этом индивидуальность есть, с одной стороны, единство «мира социокультурных миров», в которые «втянуто» (или же «само втянулось») активно-деятельное существование человека (в этом смысле можно говорить о социокультурных аспектах индивидуальности!), с другой – единство и «неделимая» целостность самих жизненных миров человека (индивидный, субъектный, личностный) и их устойчивых психологических «коррелятов» и детерминаций, как бы «отражающихся» друг в друге и составляющих в своей взаимосвязи одно целое. Так, черты характера (как индивидуальное свойство личностного уровня или аспект индивидуальности личности) основаны на внутренней устойчивости мотивационных детерминаций личности, ибо мотив «это свойство характера в его генезисе» (С.Л. Рубинштейн); но с этим связаны устойчивые характеристики мотивационных детерминаций также и субъектного уровня, например, интересы человека к данной деятельности и т.д.
Мир индивида можно осмыслить во многом как мир биологических детерминаций (включая сюда рефлекторные реакции, начиная с элементарных), собственно психическая регуляция здесь минимальна. Здесь выражается природно-потенциальная сторона индивидуального уровня существования, его зависимость от биологических предпосылок, внешних природных условий и связывающих их анатомо-физиологических механизмов реагирования.
На этом уровне могут изучаться, к примеру, анатомо-физиологические механизмы мотивации – роль «центр голода» в гипоталамусе, реагирующего на концентрацию уровня белка в крови, «центров рая» и «центров ада», функциональная роль блоков мозга в регуляции активности и т.д.
Далее мир личности и мир субъекта представим в двух аспектах – как мир особого способа индивидуального существования человека и как пространство интересующих психологов событий, в основе которых лежат упомянутые общезначимые психологические детерминанты, такие как мотив, образ, действие, общение, личность, получающие в субъектном мире одну специфику, в личностном – иную. В мире субъекта выражается, в первую очередь, деятельное, активное самоутверждение сущности и существования человека в различных сферах человеческой цивилизации и культуры, сложившихся на данном этапе истории (Б.Г. Ананьев).
Поэтому на уровне субъекта (или мира субъекта) мотив – это всегда мотив конкретной деятельности, например, конкретного типа трудовой деятельности, который изучается в психологии труда и т.д.
Мотив же на уровне мира личности предполагает уже увязку ряда мотивов (доминирующие, подчиненные, ситуативные мотивы, отсюда феномен направленности личности и т.д.), а также наличие ко-экзистенциального аспекта мотивации. Связь мотива с поддержанием локального, «фактичного», в терминах экзистенциализма, существования в простейших мотивах-потребностях дополняется выходом на жизненную задачу поддержания конкретных форм со-существования людей в социуме, что проявляется в конвенциональных нормах личности (правовых и т.д.) а также в мотивах-ценностях, предполагающих выход на «бытие-в-мире-миров». Далее, в субъектном мире образ выступает как образ ситуации, предмета, в личностном – как «образ мира или его фрагментов», включая сюда и социальный мир и т.д.
Наконец, в субъектном мире общение зачастую выступает в ипостаси координации действий в ходе совместно-разделенной деятельности индивида (интерактивная сторона общения), в мире же личностной регуляции, где широко представлена интегративная функция психического (В.А. Ганзен), оно проявляется в первую очередь как ко-экзистенциальное общение.
При этом ко-экзистенциальный аспект общения предполагает обмен некими коммуникативными посылами (знаково-зафиксированными посланиями) для установления «взаимного проникновения» двух личностных миров на базе их обращения к символически зафиксированному опыту совместного существования в социуме (со-существование в группах и т.д.), в пределе же – к родовому опыту «бытия-события» (М.М. Бахтин). При этом заключается как бы некий договор, основанный на взаимном дополнении двух личностных миров, который предполагает в дальнейшем известное со-действие, со-понимание, со-переживание и т.д. двух личностей.
Ко-экзистенциальное общение на его высших уровнях предполагает обращение к знаково-зафиксированным формам упомянутого опыта родового бытия-события. Их можно назвать «эмоциональными знаками (символами) бытия», которые могут присутствовать, например, в художественных образах.
Вообще личность, как известно, не есть чисто психологическое образование, ибо она имеет важные социальные составляющие, в той или иной форме акцентированные в психологии в советский период, а также «онтологические», связанные с включением активно-деятельного существования личности в глобальное бытие, акцентированные в экзистенциальных и гуманистических подходах. Однако их определенной ошибкой был недоучет многоуровневости бытия. Этот недоучет преодолен у С.Л. Рубиншейна в его концепции многоуровневого членения бытия.
Ясно, что именно (и только) на уровне личностного существования возникает потенция активного включения в социальное бытие (опосредствованного миром культуры) и затем уже позиция, вытекающая из такого включения, ставит вопрос об определенном (ответственном и т.д.) отношении человека к нижележащим уровням бытия (проблема сохранения бытия природы, которому может угрожать техническая активность человека, катастрофа мировой войны и пр.). «Раскультуренный» и асоциальный индивид не может достичь (пусть «внутри себя») никакого «бытия-в-мире»! «Дионисийское» ощущение непосредственной, природно-телесной связи человека (фактически как индивида) с миром природы предполагает все же опору на мир культуры (на многообразие эстетических переживаний и т.д.).
В чем же состоит специфика личностной регуляции основных детерминант внутреннего мира человека (регуляция мотивации личности, ее образов мира, форм общения и деятельности и т.д.)?
В целом она выступает как личностно-смысловая регуляция, при этом имеется в виду «проникновение» личностных смыслов (которые, как мы теперь понимаем, нельзя отождествлять только с мотивационными смыслами) не только в область мотивов, которые становятся именно мотивами-смыслами (личностными, то есть идущими от личности, «самости» человека!) в противоположность мотивам-стимулам, но и в сферу образов мира или его фрагментов, в сферу общения и действия (личностный смысл деятельности).
Вообще смысл есть «отношение меньшего к большему» (Б.С. Братусь). Смыслы есть не только в мотивах (мотивы-смыслы), но и в образах мира или его фрагментов (в том числе при понятийном воспроизведении мира) – везде, где есть «движение к большему», движение локального («фактичного») существования к бытию и т.д. Смыслы вносятся в психологические детерминанты индивидуального существования и активности (включая мотивы, образы мира, формы деятельности и общения) откуда-то из бытия (из «бытия-события»), поэтому они фигурируют в какой-то мере и как «смыслы бытия», – по крайней мере, на достаточно высоком уровне развития личности. («Зовы» бытия у Хайдеггера и т.д.) Поэтому можно согласиться с Д.А. Леонтьевым, что «смысл» есть достаточно глобальное, «всеохватывающее» понятие психологии.
Однако в личностно-смысловой регуляции не должно быть утеряна роль и общественно выработанного «значения». Значение и смыслы «на равных» играют зримую роль не только в структуре сознания (А.Н. Леонтьев, В.П. Зинченко), но в личностной регуляции активности человека.
Так, существуют не только понятийные значения, входящие в структуру образов мира или его фрагментов (соответственно, и в структуру сознания), но и «ценностные» (фактически мотивационные) значения, зафиксированные в мире культуры и транслируемые, как бы «предлагаемые» отдельным индивидам как «модель должного». Преобладание смыслов над значениями частично присуще концепции смыслов Д.А. Леонтьева, которая имеет, пожалуй, чрезмерный экзистенциалистский уклон.
Специфика личностной регуляции связана и с феноменом воли. Уже К. Левин, автор одной из первых теорий личности, разводил «полевое» поведение (трансформировавшееся в когнитивной психологии в «полезависимое») и волевое, собственно личностное. М.М. Бахтин в свою очередь говорил об «эмоционально-волевом», «утверждающем» отношении к ценностям – типичный случай личностной регуляции, где также просматривается роль воли!
В то же время мы бы остереглись мыслить личностную регуляцию детерминант внутреннего мира человека как произвольную – последняя есть скорее регуляция субъектного уровня. Так, решая задачу осуществления деятельности, субъект «включает» в действие и соответствующие «деятельностные» мотивы, причем они здесь еще не несут какого-то личностного смысла! Произвольная, субъектная регуляция проявляется и по отношению к образам (предметов, ситуаций), – например, актуализация произвольного внимания при рассматривании предмета деятельности способствует решению «предметно-деятельностных» задач и т.д.
Здесь мы не рассмотрели некоторые важные вопросы, связанные со спецификой личностной регуляции внутреннего мира личности и различных аспектов ее активности. Так, не были выявлены уровни самих личностных миров (эгоцентрические, группоцентрические, нормативные и ценностно-ориентированные миры) и особенности личностной регуляции на каждом из них (хотя на уровне ценностно-ориентированных миров детерминация поведения может трансформироваться в само-детерминацию!) и проблема редукции высших миров к низшим. Почти не была затронута (связанная с такой редукцией) и проблема отчуждения личности (отчуждение ее «Я» как центра принятия решений от мира-пространства ее психологических (шире – жизненных) событий с такими его упомянутыми выше детерминантами, как мотивы, образы, формы деятельности и общения). Эта ключевая в современных социокультурных условиях проблема решается в наших других работах.
Список литературы
- Рубинштейн С.Л. Проблемы общей психологии. – М.: Изд-во «Педагогика», 1973. – 424 с.
- Кабрин В.И. Антропологическая судьба субъекта //Методология и история психологии. – 2010. – №1. – С.52-69.
- Мединцев В.А. Субъектно-диалогическая модель внутреннего пространства личности. – Вопросы психологии. – 2011. – №3. – С.100-112.
- Котова И.Б., Канаревич О.С. Общая психология: учебное пособие. – М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и Кº», 2011. – 480 с.
- Арнольд В.И. Математические методы классической механики: Учебное пособие для вузов. – М.: Наука, 1989. – 472 с.
- Ярошевский М.Г. История психологии. – М.: Мысль, 1985. – 575 с.
- Дубровский В.Н. Концепции пространства-времени: Физический и философский аспекты. – М.: Наука, 1991. – 168 с.[schema type=»book» name=»ЛИЧНОСТНАЯ РЕГУЛЯЦИИ ВНУТРЕННЕГО МИРА ЧЕЛОВЕКА КАК АКТУАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА ПСИХОЛОГИИ » author=»Шадрин Николай Семенович» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-06-13″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.12.2014_12(09)» ebook=»yes» ]