В 2015 г. Россия будет отмечать знаменательный юбилей – 70-летие со дня. Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Несмотря на то, что в отечественной историографии, как в церковной, так и в светской имеется большое количество исследований, посвященных деятельности Русской Православной Церкви в период Великой Отечественной войны, в том числе и в Смоленской епархии[1], трудов, повествующих о жизни отдельных священнослужителей в указанный период, сравнительно немного. Данная публикация, посвященная клирику Смоленской епархии Всеволоду Корицкому отчасти позволяет восполнить этот пробел.
Протоиерей Всеволод Михайлович Корицкий был настоятелем Вознесенской церкви г. Рославля с 1941 по 1953 г. Имя этого священника заслужено вписано в историю Православия на Смоленщине. Сведения о жизни отца протоиерея стали известны исследователям истории Смоленской епархии благодаря его «Дневнику»[2]. До марта 2004 г. «Дневник» не был известен историкам, интересующимся прошлым города Рославля. В конце 2003 г. в местной газете «Рославльская правда» была опубликована статья автора данной работы, рассказывающая об истории Вознесенского храма г. Рославля. Период с 1941 по 1950 г. в статье не был достаточно освещен по причине отсутствия документов. Об отце Всеволоде также ничего не упоминалось, т.к. и о нем ничего не было известно. В марте 2004 г. внучка протоиерея, Варвара Феодосьевна Засульская написала в редакцию газеты письмо, желая восполнить пробелы статьи. Письмо передали мне.
В нем Варвара Феодосьевна привела несколько цитат из «Дневника» деда-протоиерея. На их основании у меня сложилось мнение, что этот документ может представлять интерес для историков, изучающих проблемы Русской Православной Церкви в ХХ в. Кроме того, в записях содержатся сведения из истории Рославля во время немецкой оккупации и в послевоенный восстановительный период. Подобных дневников рославльских священников, как и священников Смоленской епархии (кроме «Дневника» священника Н.А. Мурзакевича) до сих пор выявлено не было.
После моей просьбы ознакомиться с «Дневником» с целью его копирования и дальнейшей публикации, В.Ф. Засульская любезно предоставила мне такую возможность[3].
Ознакомившись с этим мемуарным документом, мнение, сложившееся у меня после прочтения письма В.Ф. Засульской, полностью подтвердилось. «Дневник» Всеволода Корицкого – это не просто записки очевидца, а бесценные свидетельства участника событий, ставших частью отечественной истории. Порой описываемые события были весьма драматичны.
2дневник» начат 5 августа 1952 г. и завершен 20 августа 1953 г. В нем содержатся сведения преимущественно по истории Вознесенского храма г. Рославля, настоятелем которого отец Всеволод являлся. Записи содержат также и биографические данные протоиерея Корицкого. Трагическая запись в дневнике связана с расстрелами местных жителей фашистами.
Отец Всеволод родился 22 февраля 1864 г. в г. Стародубе, входившем тогда в состав Черниговской губернии. Происходил из семьи духовного звания. Отец Всеволода, Михаил, был протоиереем. В 1884 г. Всеволод окончил курс Черниговской духовной семинарии. 25 августа 1885 г. был рукоположен в сан священника к церкви Рождества Богородицы посада Воронок Стародубского уезда. Согласно прошению, епископом Вениамином в 1887 г. был переведен на вакантное священническое место в Варваринской церкви села Туросны Новозыбковского уезда. В 1893 г. переведен на вакантное священническое место в церкви села Юдиново Стародубского уезда[4].
«Рукополагался я в Черниговском кафедральном соборе и священный сан принял от викария Черниговской епархии Афанасия, епископа Новгород-Северского, впоследствии архиепископа Донского. Рукоположен был 25 августа 1885 года, в день апостолов Варфоломея и Тита. В день рукоположения мне было 20 лет 6 месяцев и 16 дней. На другой же день после рукоположения меня, не задерживая в Чернигове, отпустили на место службы, вручив указ. Первую службу в полученном приходе я совершил в день храмового праздника своей церкви – в день Рождества Пресвятой Богородицы. К этому времени, на освободившуюся вакансию псаломщика за моим выходом в священство, был назначен псаломщиком некто Барзилович, так же 20 лет, юнец, как и я, пробывший два года в Елецком монастыре города Чернигова для изучения псаломщических предметов. И вот мы, два юнца, стали править слово истины»[5].
Отец Всеволод в течение 33 лет состоял законоучителем церковно-приходских и земских народных училищ.
В 1901 г. был награжден наперсным золотым крестом, выдаваемым от Святейшего Синода. В 1908 г. отец Всеволод был награжден орденом святой Анны 3-й степени, саном протоиерея в 1913 г., орденом святой Анны 2-й степени в 1917 г. В 1920 г. протоиерей Всеволод был награжден крестом с украшениями[6].
По состоянию здоровья с 1930 по 1941 г. он жил на иждивении детей в Рославле. В это время в городе были закрыты все храмы и Спасо-Преображенский мужской монастырь. 14 мая 1941 г. решением облисполкома за №1812 была ликвидирована кладбищенская Вознесенская церковь, ее здание было передано под культцели[7] (неизвестно, какие культурные мероприятия можно было проводить на городском кладбище!).
1 сентября 1941 г. Вознесенская церковь была открыта для богослужений. По желанию прихожан отец Всеволод принял должность священника при ней.
Став настоятелем Вознесенской церкви, протоиерей Всеволод начал ее восстановление: организовал сбор икон, находившихся в собственности прихожан или спасенных ими при разграблении храма, обустраивал по возможности внутренние помещения.
В то время большинство взрослых, подростков и детей были некрещеными. К церкви потянулись жители города и окрестных деревень. В те страшные дни многие из бывших безбожников обратились к вере своих предков, считая спасением принять крещение и обрести тем самым Божью благодать.
Ко времени открытия Вознесенского храма в 1941 г. кладбище было обнесено каменной оградой, ворота сделали большие, с железными створами. Возле них стояла сторожка, тоже каменная.
На кладбище росла березовая роща, превратившаяся в парк. Громадные старые деревья давали много тени, так что даже в самый солнечный день там царил полумрак. Почти на всех могилах стояли добротные железные кресты или хорошие дорогие каменные надгробья. Но в 1942 г. деревья были вырублены немецкими оккупантами, а сторожка использовалась как мастерская для ремонта автомашин. Протоиерей Всеволод неоднократно обращался в немецкую комендатуру с просьбой прекратить вырубку кладбищенских деревьев, но тщетно. Зима в тот год была суровой, а подвоза дров из деревень не было, так как немцы отбирали привозимое топливо для себя.
«Я, – вспоминал настоятель Вознесенской церкви, – через церковного старосту обращался в немецкую комендатуру с просьбой запретить рубку заповедной рощи, и комендатура обещала этому содействовать. Но так как рубка все-таки не прекращалась, то на повторные жалобы переводчик сказал старосте: «Я Вам советую не возбуждать этого дела, иначе Вам могут быть большие неприятности». На этом жалоба наша и кончилась»[8].
Сначала рославльчане разбирали уцелевшие от пожара бесхозные дома, а затем от безысходности стали рубить и деревья между могилами.
«И так кладбище было вырублено во-чистую. Не только дерева или какой-либо поросли, и креста деревянного не осталось. При рубке громадные деревья, падая, разбивали и опрокидывали памятники, гнули и ломали железные кресты и решетки, и привели кладбище в самый жалкий вид, остатки чего видны и до сих пор»[9].
Весной 1943 г. прихожане произвели посадку молодых саженцев вместо вырубленных деревьев. Из 200 саженцев прижилось около 75 %. В 1948 г. горкомхоз провел вторую посадку саженцев. Так постепенно кладбище превратилось в тенистый парк.
В августе 1941 г. немцы создали в Рославле лагерь военнопленных ДУЛАГ №130, который расположился недалеко от Вознесенской церкви. Отец Всеволод обратился к верующим с призывом организовать сбор продовольствия для советских военнопленных, чтобы спасти их от голодной смерти. Крестьяне приносили хлеб, картофельные лепешки и оладьи, что могли, но от чистого сердца. Все это собиралось и незамедлительно переправлялось в лагерь. Благодаря этому удалось спасти многих наших солдат от голодной смерти. При возможности отец Всеволод также вызволял военнопленных под личное поручительство. Многие из спасенных шли в «примаки» и трудились в сельском хозяйстве, впоследствии некоторые даже уходили к партизанам. После смерти Сталина, когда многие из бывших военнопленных, прошедших не только немецкие, но и советские лагеря, были реабилитированы, то, приезжая в Рославль, они приходили к отцу Всеволоду, чтобы выразить свою признательность и глубокое уважение за все, что было для них сделано во время войны. С одним из таких людей пришлось встретиться Варваре Феодосьевне, внучке отца Всеволода, в 1991 г. И все просили на память фотографию священника, так что сейчас у внучки сохранилось их всего три штуки, да и те не рославльского периода, за исключением лишь одной. Еще одна фотография протоиерея Всеволода Корицкого хранится в его личном деле в архиве Смоленского епархиального управления. Сам же отец протоиерей был человеком очень скромным и никогда не хвалился своими заслугами перед людьми, считая такое поведение естественным для христианина. Сам он относился к себе критически: «Все больше жизненные ошибки и ошибки, и, в общем, кажется, и вся жизнь только на ошибках»[10].
В своих записках протоиерей Всеволод вспоминает о том странном времени.
«29 августа/11 сентября 1952 г.
Усекновение Главы святого Иоанна Предтечи и день поминовения воинов, убитых во вторую войну, и убитых и умученных немцами из гражданского населения, каковых в Рославле на кладбище, как гласит надпись на мемориальной доске на памятнике, погребено 135 тысяч. Насколько точна указанная цифра – сказать трудно, но, во всяком случае, убитых очень и очень много. Особенно жестоко они расправлялись с партизанами. Деревни, не только уличенные, но и заподозренные в партизанщине, карались беспощадно. Сотни жителей таких деревень хватались и целыми машинами их возили на кладбище, или удушенными в машине-душегубке или, если привозились живыми, расстреливались на месте и складывались в заранее приготовленные могилы. Указанное число убитых определено следственной комиссией из военных, сейчас же по занятии Рославля русскими в сентябре 1943 г. Членом этой комиссии был приглашен и я. Отрывали две могилы, одну самую большую и другую поменьше. Прием один и тот же. Убитые клались рядами один на другой, в одной могиле их насчитали 15. Яма заполнялась до самого верха и тогда присыпалась землей, почему курганы значительно высоки. В ту часть кладбища, где производились эти убийства, немцы никого не допускали. Днем и ночью здесь стояли часовые. Хоронили и убивали обыкновенно ночью – днем как исключение. А поэтому свидетелей-очевидцев этих зверских преступлений не было. Издали только, стоя около церкви, можно было иногда слышать вопли и стенания расстреливаемых и убиваемых» [11].
После освобождения Рославля от неприятеля, была создана специальная комиссия по расследованию фактов фашистских преступлений. Как было сказано выше, в ее состав вошел и настоятель Вознесенской церкви отец Всеволод. После вскрытия братских могил он подписал протокол и отслужил панихиду. На этой траурной церемонии присутствовало много людей из города и ближайших деревень[12].
В 1944 г. приходской совет Вознесенской церкви был зарегистрирован в областном отделе по делам религиозных культов.
В 1945 г. епископ Калининский и Смоленский Сергий наградил отца Всеволода митрой.
В 1947 г. отец Всеволод был назначен благочинным 1-го Рославльского округа.
В 1953 г. протоиерей В. Корицкий занемог и по состоянию здоровья ушел за штат. До тех пор, пока были силы, отец Всеволод вел свои записи. И постоянно прослеживается забота о Вознесенском храме.
«1953 года, июля 3 дня.
Сегодня утром гулял по кладбищу и зашел в храм, который был открыт, так как служилась заказная заупокойная обедня. В храме проведен внутренний ремонт. Побелены два раза все стены храма, панель выкрашена масляной краской два раза и тщательно зашпатлевана.
1953 года, августа 1 дня.
В храме восстановлены с левой и правой стороны стены по откосам вверху библейские картины. С южной стороны – вход Иисуса Христа в Иерусалим и с северной – явление Христа по Воскресении Марии Магдалине. На этих местах и раньше были картины – с южной стороны тоже торжественный Вход Господа в Иерусалим, а с северной – не помню какая, кажется «Моление о чаше». За отсутствием образца, художник не взялся писать ее, и протоиерей Шанин[13] выбрал явление Христа Марии, по образцу, бывшему под руками. Раньше бывшие картины были сильно попорчены и староста Кусаков при оборудовании храма для богослужений при немцах – в 1941 году – забелил их совсем. Теперь они восстановлены опять»[14].
«В церковь проведен электросвет», – это последняя запись отца Всеволода.
Умер отец Всеволод 18 февраля 1954 г. Перед смертью протоиерей Всеволод пособоровался и причастился. Погребен он на Вознесенском кладбище. Пускай же память об этом удивительном человеке останется в сердцах наших земляков.
[1] Историография и источники по данной проблеме подробно охарактеризованы в монографии иеромонаха Серафима (Амельченкова) «Русская Православная Церковь и общество в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов (на материалах Смоленской области» (Смоленск, 2012).
[2] Рославльский Подвижник. Дневник протоиерея В.М. Корицкого. – Составление, вступительная статья иеромонаха Рафаила (Ивочкина). – Смоленск, 2004.
[3] «Дневник В.М. Корицкого» выдержал два издания. (Смоленск, 2004).
[4] Рославльский Подвижник. Дневник протоиерея В.М. Корицкого. – Составление, вступительная статья иеромонаха Рафаила (Ивочкина). – Смоленск, 2004. – С. 10; 14-15.
[5] Там же. С. 15.
[6] Ивочкин Рафаил, иеромонах. Рославльская земля: православные храмы. – Смоленск, 2011. – С. 97.
[7] Государственный архив Смоленской области. Ф. Р-2361. Оп. 1. Д. 67. Л. 71.
[8] Рославльский Подвижник. Дневник протоиерея В.М. Корицкого. – Составление, вступительная статья иеромонаха Рафаила (Ивочкина). – Смоленск, 2004. – С.9-10.
[9] Там же. С. 10.
[10] Там же. С. 5; Ивочкин Рафаил, иеромонах. Рославльская земля: православные храмы. – Смоленск, 2011. – С. 99.
[11] Рославльский Подвижник. Дневник протоиерея В.М. Корицкого. – Составление, вступительная статья иеромонаха Рафаила (Ивочкина). – Смоленск, 2004. – С.18.
[12] Ивочкин Рафаил, иеромонах. Рославльская земля: православные храмы. – Смоленск, 2011. – С. 99.
[13] Протоиерей Анатолий Шанин (1892-1970) – клирик Смоленской епархии, благочинный Рославльского округа. Родился 19 апреля 1892 г. в семье священника с. Корсики Рославльского уезда Смоленской губернии. В 1922 г. епископом Венедиктом рукоположен в сан диакона и назначен в Успенский собор г. Поречье Смоленской губернии. В 1927 г. тем же епископом рукоположен в сан священника и переведен на священническое место в с. Пригоры Рославльского района Смоленской области. В 1937 г. назначен настоятелем Вознесенской церкви г. Рославля. 25 июля 1937 г. органами НКВД г. Рославля был арестован, постановлением тройки НКВД сослан в лагеря сроком на 8 лет. 25 июля 1945 г. освободился и возвратился в г. Рославль. С 1948 по 1969 г. был благочинным Рославльского округа, настоятелем Спасо-Преображенского собора г. Рослвля (ныне Спасо-Преображенский мужской монастырь). Скончался 19 августа 1970 г. Погребен за алтарем Вознесенской церкви г. Рославля.
[14] Рославльский Подвижник. Дневник протоиерея В.М. Корицкого. – Составление, вступительная статья иеромонаха Рафаила (Ивочкина). – Смоленск, 2004. – С.33-34.[schema type=»book» name=»Клирики Смоленской епархии в годы Великой Отечественной войны: протоиерей Всеволод Корицкий (1864-1954)» author=»Ивочкин Д.А.» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-06-02″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.12.2014_12(09)» ebook=»yes» ]