Общеизвестно, что научно-технический прогресс разрешает определенные проблемы и в то же время создает новые, выявляя свою принципиальную двойственность. Спрос на научное знание увеличивается, но требуются новые методы размышления о будущем, «коммуникации с будущим». Эти вопросы в Европе сегодня решаются в рамках направления «Ответственные исследования и инновации» (Responsible Research and Innovation, RRI) как расширенной версии социальной оценки техники (Technology Assessment, TA) в рамках Восьмой рамочной программы Европейского Союза по развитию научных исследований и технологий «Горизонт 2020».
Европейские философы и эксперты в области RRI не раз отмечали, тот факт, что сегодня в центре внимания находится не столько сама техника, сколько ее тесная связь с обществом, а также «создаваемость технических артефактов». Как отмечает немецкий философ А. Грунвальд, «категория технического является социальным конструктом, а различение «техническое-нетехническое» носит не онтологический, а прагматический характер и есть результат рефлексии относительно инвариантности исполняемых действий» [1, с. 10]. При этом экспертное сообщество исходит из того, что техническое развитие не протекает естественным эволюционным образом, а является хотя бы на теоретическом уровне планируемым целенаправленным процессом; наука при таком подходе рассматривается уже не как свободное предприятие, но включенное в социальную практику.
В этой связи актуальность RRI возрастает, что подтверждается резким увеличением числа научных статей за последние годы. Сам концепт RRI имплицитно содержит в себе указание на этическую рефлексию, а также непосредственную связь с социальной оценкой техники и технонаукой. В этом смысле можно говорить об интегральном подходе, объединяющем социальную экспертизу инновационных технических проектов, технонаучную парадигму и прикладную этику в процессе формирования нового социального бытия и конструирования модели «желаемого будущего». Сегодня большие ожидания в сфере высоких технологий связаны однозначно с Интернетом вещей (Internet of Things), или Индустриальным Интернетом (Industrial Internet) и «Индустрией 4.0» (Industry 4.0). В чем суть этого нового технологического прорыва?
Термин «Индустрия 4.0» относится к новому крупному этапу развития в производственной сфере. Это был стратегический план развития экономики Германии, предусматривающий прорыв в области информационных технологий. Впервые он был озвучен на Ганноверской выставке «Hannover Messe» в 2011 г. (Не следует забывать, что процесс разработки концепции «Индустрия 4.0» происходил на фоне достаточно болезненного отказа немцев от использования атомной энергии, связанного с реализацией программы Atomausstieg [подр. см.: 4]).
Индустрия 4.0 предполагает переход к «умным» заводам и цифровым фабрикам, более тесному взаимодействию между различными машинами и оборудованием. Считается, что новое направление развития промышленности знаменует собой Четвертую индустриальную революцию. Первая была связана с заменой в кон. XVIII- нач. XIX вв. мускульной силы рабочих на энергию пара и воды в первых машинах. Вторая – с электрификацией и внедрением конвейерного производства в начале XX века. Третья революция приходится на 60-70-е годы XX в. в связи с развитием числового программного управления (ЧПУ) и микропроцессоров.
Несмотря на то, что реалии третьей революции еще далеко не исчерпаны, назрела новая «промышленная революция». В зависимость от ее реализации был поставлен сам факт существования в будущем промышленности Германии и Европы в целом на фоне глобального переноса производства в развивающиеся страны, прежде всего, Азию. А. Комиссаров отмечает ключевой двигатель «Индустрии 4.0» – это «усиленная интеграция ‘киберфизических систем’, или CPS, в заводские процессы» [2]. Производственные мощности будут взаимодействовать с производимыми товарами и при необходимости быстро адаптироваться под уникальные потребности потребителей. При этом целые этапы производства будут происходить без участия человека.
Эпоха «Индустрии 4.0» – это время машин, интерпретирующих данные в ходе работы, а не человека, решающего эти задачи. Безусловно, человеческий фактор останется базовым элементом производственного процесса, но уже в качестве «архитектора», стратега, программиста, а не рабочей силы и обслуживающего контролера.
Немецкая концепция постепенно завоевывает весь мир. Так, подобные программы «дигитализации» производства запущены сегодня в Нидерландах, Австрии, Франции, Великобритании, Италии, Бельгии и других странах. Большую ставку на «Индустрию 4.0» делает Китай, который имеет ряд очевидных преимуществ, являясь, по сути, мировым производителем товаров (программа «Сделано в Китае-2025»).
Уточним некоторые факты по американской версии «Индустрия 4.0». Строго говоря, концепция «Интернета вещей» была сформулирована еще в 1999 г. Кевином Эштоном, основателем исследовательской группы Auto-ID при Массачусетском технологическом институте. Интернет вещей – это идея подключения к интернету бытовых предметов, благодаря чему они могут взаимодействовать с внешней средой и друг с другом, собирать необходимые данные и на их основе автономно (без участия человека) принимать действия и совершать операции. Под влиянием немецкой концепции «Индустрия 4.0». американцы тоже задумались о будущем индустриального производства и в 2014 г. создали Консорциум промышленного интернета (Industrial Internet Consortium) на базе компаний General Electric, AT&T, Cisco, IBM и Intel. Таким образом, программа технологического лидерства «Индустриальный Интернет» есть своего рода симбиоз «Интернета вещей» и «Индустрии 4.0».
В наши дни концепция «Индустрия 4.0» набирает обороты и становится мировым трендом. Это подтверждает опубликованная в январе 2016 г. книга К. Шваба «Четвертая промышленная революция», а также одноименный доклад на последнем Всемирном экономическом форуме в Давосе. В своей книге швейцарский экономист пишет о том, что в ближайшие годы нас ожидает технологическая революция, которая радикально изменит наше социальное бытие: «Мы являемся свидетелями глубоких изменений во всех отраслях промышленности, отмеченных появлением новых бизнес-моделей, разрушением должностных полномочий, переформатированием производства, потребления, систем транспортировки и доставки. На социальном уровне парадигмальный сдвиг обнаруживается в том, как мы работаем и общаемся, как выражаем себя, находим информацию, развлекаемся. Одновременно глубокой трансформации подвергаются правительства и институты, как и система образования, здравоохранения, транспорт и т.д.» [с. 7, с. 1-2 ].
Скорость, с которой происходят перемены, а также их масштаб и системный характер последствий позволяют говорить именно о промышленной революции, а не просто об обычном научно-техническом развитии. Так, К. Шваб отмечает «изменения исторического масштаба, судя по размерам, скорости объему» [там же], подобного человечество еще не переживало.
В целом голос Шваба звучит оптимистично. Но эта манифестация технологической мощи человека имеет и обратную сторону, с точки зрения социально-гуманитарных последствий. Специалисты уже сейчас предупреждают о беспрецедентной по масштабу волне безработицы в будущем, поскольку многие традиционные рабочие профессии уйдут в прошлое. Есть и много других, в том числе психологических и экзистенциальных проблем, связанных с Четвертой промышленной революцией, вплоть до изменения онтологической природы человека. Готово ли человечество к таким радикальным изменениям?
Рассмотрим философско-методологические основания Четвертой промышленной революции. Ее суть заключается в конвергенции трех миров – технологического (материального), цифрового (виртуального) и биологического. Деятельность в рамках «Индустрии 4.0» высвобождает огромный потенциал творческой мощи человека, актуализирует его способности преображать себя – общество – среду. В этой связи западноевропейские философы техники фиксируют парадигмальный сдвиг от бэконовского «человека умелого» (homo faber) к постбэконовскому творцу-демиургу (creator)» [5 , с. 388]. Онтологический и эпистемологический анализ такого поворота должен быть проведен в рамках проективно-конструктивистской парадигмы (с учетом «взгляда проектировщика»), своего рода, «демиургической философии». Где лежат истоки такой парадигмы?
Академик В.А. Лекторский отмечает, что в основе цивилизации Нового времени лежит принципиально иная система установок, которая задает новое отношение человека к природе, обществу, к самому себе. «Речь идет о понимании природы и вообще всего естественно данного как простого ресурса человеческой деятельности, как некоторого пластичного материала, в принципе допускающего возможность безграничного человеческого вмешательства, переделки и преобразования в интересах человека» [3, с. 9-10]. Природные процессы можно и нужно регулировать и контролировать. В конечном счете, речь идет о становлении проективно-конструктивистской парадигмы.
С точки зрения немецкого философа техники А. Нордмана, в основе технонаучного (читай: проективно-конструктивистского) подхода лежит концепция «созданного понимания» (Creating Understanding), которая отсылает нас к известному изречению Р. Фейнмана «Что я не могу создать, я не понимаю». В истории философии науки эта мысль, так или иначе, высказывалась не раз, например, в работах Фомы Аквинского, Фрэнсиса Бэкона, Джамбаттиста Вико. Строго говоря, данная цитата формулирует необходимое, но не достаточное условие для схватывания «понимания». А. Нордман перефразировал ее следующим образом: «Не важно, насколько хороши наши научные модели или наши объяснительные и прогностические теории. В любом случае, они не достаточны для “понимания”, пока не будет выполнено другое условие, а именно, когда с помощью этих моделей или теорий можно будет создавать в уме или в лаборатории процесс или рассматриваемое явление» [6, с. 33].
Для философов науки эта формулировка поднимает много проблем, но одна вещь особенно интересна. Согласно этому парафразу, способность создавать появляется как завершающее достижение, заключительная часть доказательств, которые оправдывают все наши предыдущие взгляды, наше право на модели и теории. Парафраз предполагает, например, что понимание есть нечто большее, чем просто способность объяснять и предсказывать что-то. Понимание предполагает действие, «создаваемость технических артефактов», процедурный аспект научно-технической теории (модели). Концепция «Интернет 4.0» и «Интернет вещей» являются кульминацией проективно-конструктивистской парадигмы и «постбэконовского творца-демиурга».
Другой важной особенностью Четвертой промышленной революции является установка на персонализацию через глобализацию. Речь в конечно итоге идет о возможности производства уникальных (единичных) предметов промышленными методами. В будущем не только станки, но и заводы/фабрики по всему миру будут объединены в единую сеть, наподобие сегодняшних компьютеров. Кстати, IT-кластер во многом является прообразом разворачивания многих сценариев развития для современных технологий, прежде всего в сфере биотека и Интернета вещей.
Здесь важно помнить об установке на «персонализацию» изначально не персональных (не человеческих по своей природе) вещей. Так, несоразмерность интернета человеку проявляется, прежде всего, в нечеловеческом объеме информации. Общеизвестно, что сама идея реализации интернета была связана с решением сложнейших научно-технических задач и вопросов оборонного сектора. Однако компьютер вышел из университетских лабораторий и стал «персональным». Видимо, нечто подобное произойдет и в эпоху Четвертой промы8шленной революции, когда товары будут производиться в массовом масштабе, но «заточены» они будут под индивидуального заказчика. (Кстати, подобный мир на основе нанобиотехнологий описал в своей легендарной книге «Алмазный век» Н. Стивенсон).
Наконец, мы хотим поставить вопрос о месте России в современном мире высоких технологий. Сможет ли она достойно ответить на интеллектуальные вызовы эпохи? Мы сильно отстали за постсоветское время не только от Запада, но и Азии. Возможно, «Индустрия 4.0» дает нам новый шанс. В этой связи мы поддерживаем плодотворную идею А. Комиссарова. В своей программной статье «Четвертая промышленная революция» он связывает технологический прорыв в России с развитием «мейкерства» (makerspace) в рамках движения «Сделай сам» (DIY-movement) [2].
Итак, проективно-конструктивистская деятельность технической элиты в эпоху «Индустрии 4.0» и «Интернета вещей» должна сопровождаться постоянной социально-гуманитарной экспертизой и общественными дискуссиями для более эффективного управления, корректировки и редактирования Четвертой промышленной революции. В этой связи необходимо и дальше разрабатывать теоретические основы программы «Ответственные исследования и инновации» для разработки «алгоритмов распознавания и действия» в процессе принятия научно обоснованных решений в сфере научно-технической политики, с точки зрения естественных, технических и гуманитарных наук.
Список литературы:
- Грунвальд А. Техника и общество: западноевропейский опыт исследования социальных последствий научно-технического развития / Пер. с нем. – М.: Логос, 2011. – 160 с.
- Комиссаров А. Четвертая промышленная революция // Газета «Ведомости» от 14.10.2015 (№3938). Ссылка в Интернете: https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2015/10/14/612719-promishlennaya-revolyutsiya
- Лекторский В.А. Реализм, антиреализм, конструктивизм и конструктивный реализм в современной эпистемологии и науке. В кн.: Конструктивистский подход в эпистемологии и науках о человеке. Отв. ред. В.А. Лекторский. М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2009. – 368 с.
- Середкина Е.В., Железняк В.Н. Инновационная энергетика в контексте социальной оценки техники (на примере анализа немецкой программы Atomausstieg) // Современные концепции научных исследований. XIV Международная научно-практическая конференция (Москва 29-30 мая 2015). — № 5 (14) 2015. — С. 59-60.
- Boldt J., Müller O. Newtons of the leaves of grass // Nature Biotechnology, 2008. — №26. – S. 387-389.
- Nordmann A. Synthetic Biology at the Limits of Science. In: Giese, B.; Pade, C.; Wigger, H.; von Gleich, A. (Hrsg.): Synthetic Biology. Character and impact. Heidelberg u.a.: Springer, 2015. – S. 31-58.
- Schwab K. The Fourth Industrial Revolution. – Switzerland: GEF, 2016.[schema type=»book» name=»ЧЕТВЕРТАЯ ПРОМЫШЛЕННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ, ИНТЕРНЕТ ВЕЩЕЙ И ОТВЕТСТВЕННЫЕ ИННОВАЦИИ» description=»Данная работа посвящена философско-методологическому анализу концепций «Индустрия 4.0» и «Интернет вещей» («Индустриальный Интернет») в контексте ответственных инноваций. В центре внимания современных исследований находится не сама техника, а процесс ее взаимодействия с обществом. В этой связи направление «Ответственные исследования и инновации» в рамках социальной оценки техники выходит на первый план. Здесь можно выделить три уровня исследования: моральный, эпистемологический и управленческий. Ответственные исследования и инновации предполагают совместную работу различных заинтересованных сторон – экспертов, политиков и общественности с целью регулирования научно-технического прогресса и конструирования модели желаемого будущего. В этой связи рассматриваются возможные последствия Четвертой промышленной революции в социально-гуманитарной сфере, связь с «мейкерством» в рамках движения «Сделай сам», а также ставится проблема относительно развития российской версии Индустрии 4.0 и Интернета вещей.» author=»Середкина Елена Владимировна, Кошелева Наталья Александровна, Гайворонский Михаил Борисович» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2016-12-29″ edition=»euroasia-science.ru_26-27.02.2016_2(23)» ebook=»yes» ]