Действуя параллельно с международным процессом реформ регулирования, ряд отдельных юрисдикций осуществляют или рассматривают национальныеинициативы по регулированию банковской структурыв целях повышения финансовой стабильности.
Такого рода инициативы включают различные способы разделения коммерческой банковской деятельности (депозитное и кредитное посредничество в реальном секторе экономики) от рисков, присущих инвестиционно-банковским услугам. Инициативы имеют последствия не только для бизнес-моделей универсальных банков, но и для эффективности глобального пруденциального надзора, так как они взаимодействуют с международными регулятивными стандартами.
Предложения непосредственно будут защищать коммерческие банки путем ограждения их от убытков понесенных в другом месте. Структурное разделение, которое достигается этим ограждением может само по себе обеспечить косвенную форму защиты коммерческих банков за счет снижения их сложности и (возможно) их размера. Разделение также делает их более легко управляемыми, контролируемыми, решительными и более прозрачными для внешних заинтересованных сторон.Кроме того, структурное разделение может предотвратить агрессивную культуру принятия рисков инвестиционным банкингом от заражения более «utility-like» бизнесами коммерческого банкинга. В добавок к этому, он может уменьшить моральную опасность, поскольку препятствует поддержке государственного сектора протекционной деятельности (гарантии вкладов и кредитование центрального банка) от косвенного субсидирования других видов бизнес деятельности.
Инициативы структурной реформы имеют свои сложности. Определение и обеспечение грани, которая отделяла бы коммерческие и инвестиционные банковские операции является общеизвестной трудной задачей, и это визуализируется возрастанием сложности финансового рынка. Еще одной проблемой является избежание непреднамеренного сдвига посреднической деятельности за пределами периметра консолидированного надзора. Открытым остается вопрос относительно того, как структурные инициативы по реформе будут взаимодействовать друг с другом. В частности, будут ли национальные различия в структурном регулировании усложнять контроль международных банков. Избежание такого исхода потребует выхода на международный уровень координации в целях обеспечения равных условий.
Структурные банковские реформы, предложенные на национальном уровне, отличаются от международного регулирования, особенно в части Базель III. Прежние требования накладывают ограничения на конкретные виды деятельности, в то время как последние требования (как указано и установлено в требованиях по капиталу и ликвидности) зависят от рискованности консолидированной группы. С этой точки зрения, эти два подхода можно рассматривать в качестве дополнения. Действительно, некоторые аспекты структурного регулирования (ограничения левериджа для ограждения учреждений) могут укрепить и усилить элементы Базель III.
Однако, структурное регулирование могло привести к различным требованиям по капиталу и ликвидности к основным банковским и торговым организациям в рамках одной банковской группы. Таким образом, есть пределы взаимозаменяемости между структурными реформами по регулированию с одной стороны, и регулированием капитала и ликвидности с другой. Ограничения в банковской структуре могут поддерживать стабильность отдельных фирм, но их преимущества не столь очевидны для системы в целом. Буфера, которые устойчивы к неопределенности и отражают сложности в оценке степени риска, могут оказать помощь на обоих уровнях (фирмы и системы).
Создатели Политик по регулированию работают над улучшением согласованности в применении новых, более жестких стандартов капитала. Мониторинг того, как нормативно-правовая база выполняется на практике, выявил более высокий чем ожидалось диапазон изменений весов риска по всем банкам. Наблюдатели предположили, что эти различия являются систематическими и постоянными. Диапазон изменения показывает, что взаимодействие чувствительных к риску правил со сложностью моделирования риска, создали широкие возможности для несоответствий, способных серьезно ослабить как авторитет, так и эффективность структуры.
Обеспокоенность относительно возможных средств правовой защиты является уместной и зависит от факторов, которые в результате приводят к изменениям во внутренних способах оценки риска. Некоторые факторы присущи статистическому моделированию рисков; другие в значительной степени отражают практические аспекты оценки риска и специфику реализации пруденциального надзора. Оба типа факторов могут помешать способности внешних наблюдателей интерпретировать прогнозы моделей риска и понять различия между банками. Политика, включающая в себя калибровку баланса между основанными на риске и нечувствительными к риску элементами пруденциального надзора, должна отражать относительную важность этих факторов.
Расчет регулятивного капитала в значительной степени зависит от внутренних моделей риска банков. Однако результаты этих моделей могут отличаться в различных банках по причинам изменений в основном риске. Источники этих различий можно разделить на пять основных категорий, которые отличаются по прозрачности и степени искажения оценки риска, наносящих ущерб финансовой стабильности.
Первая категория состоит из различий относительно объекта, фактически измеряемая моделью риска – т. е. риск-параметры интереса. Например, при расчете вероятности дефолта, некоторые банки могут оценивать способность заемщика погашать кредит в сложившейся макроэкономической ситуации; другие могут оценивать среднюю способность погашения кредита в течение цикла. Кроме того, риск хвоста в торговых портфелях мог быть оценен либо при преобладающих, либо кризисных условиях на рынке, а вероятность потери хвоста может быть установлена на более или менее строгих уровнях. Если нет ясного сигнала, то такие различия могут произвести ложную оценку расчетного размера буфера безопасности банков и уменьшить сопоставимость.
Вторая категория состоит из более принципиальных различий в структуре моделей риска. Модели стилизованы описанием реального мира, которые в свою очередь полагаются на предположениях и статистических оценках. В то время как некоторые модели могут быть хуже других, ни одна модель не является однозначно лучшей, чем остальные. Модели, основанные на различных предположениях, могут обеспечить различную оценку риска даже при внесении одних и тех же данных, однако это не отменяет их результатов. Наоборот, две модели, полностью поддержанные существующими доказательствами, могут произвести две различных оценки риска, а разница будет просто отражать разнообразие во взглядах.
В отсутствие единственной объективной меры риска желательно разнообразие (способность участников рынка сформировать независимые суждения по риску и основывать бизнес-решения по этим суждениям, является ключевым источником рыночной ликвидности и системной устойчивости). С точки зрения финансовой стабильности, единственное представление о риске может быть контрпродуктивным, поскольку рынок обеспечивает механизм для уравновешивания взглядов быков и медведей.
Третья категория — оценка шумов. Статистические шумы в данных, используемых для оценки моделей риска, могут производить различные результаты даже для моделей, которые очень похожи по своей структуре. В зависимости от базовых характеристик риска и размера выборки, используемого для оценки модели, величина диапазона оценок может соответствовать основному измеряемому риску.
Изменение оценок шума рисков является неизбежным. Стоит отметить, что шумы можно уменьшить, например, посредством использования больших выборок исторических данных, однако ихполноеустранение невозможно. Это означает, что пруденциальные рамки должны учесть этот источник изменчивости. К счастью, с точки зрения системной стабильности, шум статистической оценки по своей природе объективен: отклонения между банками и в течение долгого времени имеют тенденцию сокращаться, как правило, сокращаются, смягчая тем самым воздействие на поведение всей системы.
Четвертый источник изменений результатов проистекает от стимулов банкиров, которые одобряют оптимистичные взгляды на риск и низкий уровень регулятивного капитала. Естественная предпринимательская склонность к принятию риска, может внести оптимистичный уклон в калибровке модели, поскольку мнения служб управления рисками могут отойти на задний план (могут быть не учтены), по сравнению с мнением фронт-офиса. Что еще более важно, банки хотят сэкономить на затратах финансирования. Хотя в теории сочетание между долгом и капиталом не должно повлиять на общую стоимость фондирования, в действительности количество искажений делает долг дешевле. Налоговые вычеты стоимости долга и преимущества финансирования от наличия системы поддержки являются рассматриваемыми случаями. Кроме того, банки имеют определенные стимулы экономии регулятивного капитала. Для любого данного уровня банковского капитала, чем ниже требования регулятивного капитала, тем меньше вероятность того, что регулирующее суждение будет ограничивать бизнес-решения.
Различия из-за стратегического выбора банками являются нежелательными, поскольку они подрывают регулирующие усилия. В отличие от эффекта чисто статистических факторов, таких как оценки шума (эффекты которого снижаются между банками),управленческие вмешательства в моделиискажают оценки степени риска путем занижения потенциальных потерь.Возможно они рассчитывают (по крайней мере частично) на снижение отраслевого коэффициента риск-взвешенных активов к общему объему активов.
Наконец, изменения в результатах моделей может отражать объем вмешательства надзорных органов в установление конкретных атрибутов модели. Например, определяемый регулятором множитель для оценки рыночного риска может варьироваться от 3 до 5,5 раза результата модели и не всегда раскрывается. Точно так же, слабые стороны в процессе оценки и управления банковскими рисками, иособенностей экономической среды, могут привести регуляторов сделать компенсационные изменения результатов модели. Как определительные различия в моделях, непрозрачные руководящие вмешательства могут помешать способности аналитиков сравнивать результаты между банками в течение долгого времени.
Вышесказанное показывает, что в теории если вклад каждого источника изменений может быть идентифицирован, то он должен рассматриваться отдельно (в соответствии с его влиянием на финансовую стабильность). Но на практике обнаружение смещений в оценке риска достаточно сложная задача. У оценок будущих рисков в реальном времени всегда есть сильный элемент суждения, и есть пределы по моделированию проверок, на основе исторических данных модели. Правда, требования по которые банкииспользовали бы одну и ту же модель для внутренних и регулятивных целей направлены на ограничение размера искажений, однако это не может полностью решить проблему стимулов. Учитывая отсутствие объективных критериев, одинаковое сравнение может оказать ограниченную помощь: участники рынка склонны к формированию схожих оптимистических представлений о будущем во время бума, коллективно разочаровывавшись кризисом.
Чувствительность риска пруденциального надзора. Трудности измерения риска поднимают вопрос относительно того, ставят ли пруденциальные рамки слишком много акцента на внутренних мерах риска. Многие критики утверждали, что минимальные пруденциальные требования должны иметь менее легко управляемую основу, а именно простое отношение регулятивного капитала к совокупным активам (коэффициент левериджа) вместо отношения регулятивного капитала к взвешенным по риску активам. Действительно, простота и прозрачность являются важными преимуществами коэффициента левериджа. Тем не менее, вопрос зависит от способности банков захватывать риск платежеспособности и как он взаимодействует со стимулами.
Захват риска является ключевым фактором, если пруденциальные рамки достигают своей цели относительно обеспечения минимального уровня платежеспособности для банков. В идеальном мире, в котором риск может быть измерен объективно и точно, минимальное отношение капитала к активам будут варьироваться между банками в зависимости от их риска профиля. В альтернативном гипотетическом мире, в котором измерение риска невозможно, пруденциальные требования будут основываться на нечувствительной к риску метрике платежеспособности, такой как коэффициент левериджа. Реальный мир находится где-то между этими двумя крайностями.
Собственный капитал оценивается с точки зрения взвешенных и невзвешенных по риску активов, которые являются полномочиями соответствующих регулятивных коэффициентов, способных дать предварительные сигналы о слабостях банка (см. рис. 1). Низкое соотношение собственного капитала к риск-взвешенным активам (CE/RWA) в значительной степени связано с вероятностью того, что деятельность банка (за вычетом всякой внешней поддержки) получит кредитный рейтинг, эквивалентный дистрессуили дефолту в течение одного года. Понижение CE/RWA с 8% до 6% увеличило бы вероятность истощения от 8% до 11%; дальнейшее снижение коэффициента до 4% повысило бы вероятность дистресса до 14%. Поскольку оценки рейтинговыми агентствами дистресса и коэффициентов капитализации отличаются от регулятивных определений, эти числа могут быть интерпретированы (только) как ориентировочные.
Рисунок 1. Сигналы дистресса банковских рисков
Связь между коэффициентом левериджа (CE/TA-собственный капитал к совокупным (невзвешенным) активам) и вероятность банковского дистресса имеют такую же тенденцию (см. рис. 1). Понижение CE/TA (увеличение левериджа) от 4% до 2% повышает вероятность дистресса от 8% до 12%. Кроме того, прогнозы, основанные на коэффициенте левериджа кажутся более точными, чем основанные на риск-взвешенной мере, о чем свидетельствует их более узкий доверительный интервал.
Важно отметить, что эти два коэффициента обеспечивают сигналы, которые дополняют друг друга, поэтому при совместном использовании они улучшают захват риска (см. рис. 1). В частности, сочетание низких значений для каждого коэффициента (низкий уровень риск-взвешенного капитала и высокого левериджа) показывает гораздо более высокую вероятность будущего дистресса, чем тоже самое низкое значение для каждого коэффициента отдельно. Например, 14% банков с собственным капиталом в 6% с учетом риск-взвешенных активов и 4% общего объема активов, были бы в бедственном положении (в течение года). Это является более высокой вероятностью, чем сигнализируется каждым коэффициентом капитализации отдельно, и он возрастает до 30% для банков с соответствующими коэффициентами капитализации в размере 4% и 2%.
Каждый коэффициент по-разному взаимодействует с банковскими стимулами и рыночной дисциплиной. В идеальном мире (объективных и точных мер риска) пруденциальные правила, основанные на риск-взвешенных метриках платежеспособности, эффективно борются сбанковскими стимулами.В реальном же мире, оценка опирается на суждениях, и подвергается оценке шумов и ошибок модели. Сложность дает начало неуверенности и искажает конечный результат, обеспечивая больше возможности для регулятивного арбитража и оптимистических оценок риска. В свою очередь, это ставит премию от способности регуляторов обнаруживать такую предвзятость при валидации модели, и это укрепляет аргументы в пользу использования нечувствительных к риску метрик.
Тем не менее, коэффициент левериджа не решает проблему стимулов, потому что смешивает позиции самых разных профилей риска. Для данного коэффициента, банки, стремящиеся минимизировать регулятивный капитал, могут просто перераспределить свои портфели в сторону более рискованных видов деятельности, или уменьшить свой баланс без необходимого сокращения потенциальных убытков. В целях обеспечения минимального уровня платежеспособности всех банков, риск-нечувствительные правила должны требовать более высокий уровень капитала во всех банках. Иными словами, простота коэффициента левериджа повышает сопоставимость в применении пруденциальных правил, не предоставляя при этом информацию на рынок по основному профилю риска банка. Простота в данном случае ослабляет рыночную дисциплину.
Политические меры на вызовы, связанные с изменчивостью результатов моделей риска должны быть многогранными. Главная их цель заключается в укреплении финансовой стабильности, поддержании адекватных и достоверных стандартов платежеспособности банков. Для выполнения этой цели, ответственные политики должны искать баланс между несколькими определенными, но противоречивыми целями: повысить качество оценки риска в банках сохраняя законное разнообразие отдельных устойчивых перспектив; расширить права и возможности рыночной дисциплины путем поддержки способности внешних заинтересованных сторон, для сравнения производительности банков.
Первым аспектом многогранного политического ответа является укрепление чувствительность риска пруденциального надзора. Несколько парадоксально, однако введение коэффициента левериджа как дополнительного элемента структуры укрепляет захват риска. Как уже говорилось выше, использование дополнительных преимуществ этих двух составных элементов обеспечивает эффективный ответ на практические и теоретические недостатки в оценке риска. Аргумент в пользу структуры, которая сочетает в себе две эти метрики, также подтверждается тем фактом, что трудно управлять одним не затрагивая другое, как правило, в противоположном направлении. Например, сдвиг вверх в риске портфеля может оставить коэффициент левериджа незатронутым, но это должно увеличить риск-взвешенные активы. С другой стороны, инвестиции в активы с недооцененным риском, такие как докризисные высокорейтинговые части обеспеченных долговых обязательств, приведут к увеличению знаменателя коэффициента левериджа, что включает в себя воздействия деривативов.
Второй аспект ответа должен был бы улучшить надежность оценки внутреннего риска в банках за счет более жестких требований для принятия модели. Ужесточение требований может смягчить некоторую изменчивость, которая возникает от статистических факторов. Выбора минимального отрезка времени, за который модель должна быть оценена, возможно, обусловлена способностью покрытия выборкой полного кредитного цикла. Другие стандарты могли бы быть направлены на повышение качества данных и производительности (когда модель применяется к стилизованным портфелям, предоставленным наблюдателем). Более требовательные стандарты одобрения (принятия), также укрепляют доверие сторонних наблюдателей к оценочным возможностям модели.
Третьим аспектом политического ответа является повышение рыночной дисциплины путем улучшения понимания риск-взвешенных расчетов извне. Это требует большей прозрачности характеристик внутренних моделей. Большая сопоставимость сведений (по раскрытию информации), которую банки делают относительно структуры и производительности своих внутренних моделей позволяет аналитикам и внешним «стейкхолдерам» оценивать относительную силу банков. Такая сопоставимость может быть улучшена более конкретной информацией о технологии оценки риска, используемой банком, включая его калибровку. Что еще более важно, большая стандартизация информации позволяет посторонним лучше сравнивать производительность модели. Данная информация может содержать более подробные результаты исторического моделирования (по сравнению с моделью оценки моделирования портфеля), и оценку применения модели к стандартизированным портфелям, предоставленных регулятором. Большая прозрачность со стороны регулятора относительно применения дополнений и мультипликаторов к отдельным результатам банка также могла бы работать в этом направлении.
Основные экономические нормативы, которые укрепляют возможности банков в борьбе с рисками, представляют собой наиболее надежную защиту от финансовой нестабильности. Правила, требующие достаточности капитала, и буферов ликвидности, которые связаны с основными рисками, являются ключевыми элементами этих стандартов. Эти правила должны учитывать сложность оценки риска в целях улучшения прозрачности и сопоставимости финансовой системы. Ключевым шагом в достижении этой цели является использование взаимоусиливающего характера чувствительных и нечувствительных к риску метрик платежеспособности. Буферы, устойчивые к неопределенности и отражающие сложности в оценке рисков, будут способствовать устойчивости как отдельных банков, так и финансовой системы в целом.
Обеспечение стабильности развивающейся финансовой системы требует постоянной адаптации пруденциального надзора. В ответ на кризис власти ужесточили пруденциальные правила и банки работают над тем, чтобы соответствовать более высоким стандартам платежеспособности. Совместное воздействие этих усилий может сделать банки более устойчивыми и эластичными. Банки должны восстановить свою привилегию в тех сферах деятельности, в которых они имеют сильные преимущества, обеспечивающие непрекращающийся поток доходов. Восстановление своих балансов путем признания убытков и наращивания капитала является ключом к будущему успеху.
Стратегические меры реагирования на сложности также важны для общего результата. Правила, которые упрощают организационную структуру банков, могут снизить сложность на уровне фирмы, однако их влияние на общесистемные риски может быть неоднозначным. Это особенно верно, если национальные правила используют различные подходы и приводят к противоречивым требованиям для глобальных банков.
Список использованной литературы
- Инструкция ЦБ РФ от 03.12.2012 N 139-И (ред. от 16.02.2015) «Об обязательных нормативах банков» (зарегистрировано в Минюсте России 13.12.2012 N 26104).
- Документ Базельского комитета по банковскому надзору- Базель II, Базель III.
- Грязнова А.Г. «Финансово-кредитный энциклопедический словарь». М.: Финансы и статистика, 2004.
- ДмитриевМ.Э.,ДробышевскийС.М., НаркевичС.С., Трунин П.В. «Российская банковская система в условиях кризиса», М.: Дело РАНХ, 2010.
- Красавина Л. Н. «Деятельность банков на финансовом рынке: российская практика и мировой опыт», М.: Финансы и статистика, 2007.
- Наточеева H.H. «Стратегическая финансовая безопасность коммерческихбанков», монография, М.: Адванседсолюшнз, 2011.
- Наточеева H.H. «Комплексная характеристика элементов системы финансовой безопасности российских коммерческих банков: методы и показатели» // Экономика. Налоги, Право. №2, М.: ВГНА, 2011.
- Рожков Ю.В. «О массе риска как инструменте банковского риск –менеджмента» // Банковское дело, 2010, №7.
- Сорос Д. «Мировой экономический кризис и его значение. Новая парадигма финансовых рынков», M.: Манн, Иванов и Фербер, 2010.
- Филиппов Д.И., «Особенности развития финансового рынка Европейского союза в условиях глобализации», монография, ФГБОУ ВПО «РЭУ им. Г.В. Плеханова», 2014
- Филиппов Д.И., «Международный банковский риск-менеджмент в условиях глобализации», Вестник Российского Экономического Университета имени Г. В. Плеханова, № 2, 2015
- BankforInternationalSettlements, 83rd, 84rdAnnualReports, 2013-2014
- Global competitiveness report 2013 — 2014, World Economic Forum, Oxford University Press. 2013.
- Fight A. «Understanding international bank risk», John Wiley & Sons Ltd, 2003.
- Hartley Т. C. «The Foundations of European Union Law: An Introduction to the Constitutional and Administrative Law of the EU», Oxford University Press, 2010.
- Hieronymi O. «Globalization and the Reform of the International Banking and Monetary System», Macmilan 2009.
- Mullineux A. W., Murinde V. «Handbook of International Banking, Cheltenham», UK, Northampton, MA, USA 2003.
- Resti A., Sironi A. «Risk Management and Shareholders’ Value in Banking», John Wiley & Sons Ltd, 2007.
- https://www.worldbank.org
- https://www.cbr.ru
- https://www.federalreserve.gov
- https://www.boj.or.jp
- https://www.bis.org
[1] Риск-взвешенный капитал является отношением собственного капитала к риск-взвешенным активам.
[2]Леверидж это отношение собственного капитала к совокупным активам.[schema type=»book» name=»Повышениефинансовойстабильностибанковскойсистемы в условиях глобализации» description=»Статья посвящена международному банковскому риск-менеджменту и вопросам регулирования банковской системы. Рассмотрены инициативы по регулированию национальной банковской структуры в контексте с международным процессом реформ банковского надзора. Изучены отличияструктурных банковских реформ, предложенных на национальном уровне от международного регулирования в части Базель III.Освещеныспособы укрепления финансовой стабильности банковской системы и поддержания адекватных и достоверных стандартов платежеспособности банков.Изложены стратегические меры постоянной адаптации пруденциального надзора. Предложены основные экономические нормативы, которые укрепляют возможности банков в борьбе с рисками и представляют собой наиболее надежную защиту от финансовой нестабильности.» author=»Филиппов Давид Ильич» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-03-08″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_27.06.2015_06(15)» ebook=»yes» ]