Современная культура, отражающая кризисное состояние действительности и втянутая в него, на сегодняшний день оказывается в сложнейшей ситуации. Говоря словами Мишеля Мейера, трагедия культуры конца ХХ – начала XXI веков заключается в том, что она переживает кризис принципов. Современными исследователями это «определяется как культурная исчерпанность, проявившаяся в результате потери способности к творчеству всего общества, к творчеству, способному привести культуру к новому качеству» [2, с. 107], на более высокую ступень.
В начале ХХI века, пытаясь дать определение современному состоянию культуры, приходится констатировать факт, что мир находится в состоянии нарастающей растерянности. Мы не можем с точностью определить, что же происходит в искусстве, каков его потенциал, и чего нам следует ожидать в будущем? Мир изменился и продолжает меняться со скоростью, превышающей возможности освоения этих изменений современным человеком. Но как определиться человеку в этом меняющемся мире, как чувствует и позиционирует себя личность в потоке этих скоростных изменений? Что сегодня представляет данная цивилизация?
Начиная со второй половины ХХ века, в искусство стали проникать идеи и темы, интерес к которым еще недавно трудно было предположить: смятение, замкнутость, отрешенность, неприкаянность, страх перед действительностью, где цинизм и жестокость стали обычным, повседневным способом устраивать свои дела. Цивилизация поворачивается к нам другой своей стороной: теперь в ее респектабельности, в превращении обыденной жизни в технологически отлаженный процесс человек ощущает угрозу для самого себя.
В современной действительности все больше начинает проявляться не столь заметная ранее способность цивилизованного мира все обращать в функционально отлаженный механизм – в вещь, знающую свое место. Но самым болезненным для человека становится формирование тенденции не личностного восприятия человека, а «объектного»: человек теперь рассматривается как объект в ряду других объектов. «Личность, еще недавно рассматриваемая в субъективных характеристиках, значимая своей уникальностью и исключительностью, получивших столь яркое запечатление в художественной деятельности первой половины ХХ века, становится всего лишь объектом манипулирования неких безличных сил» [3, с.65]. И это сразу чувствует искусство – формируется такое новое направление, как гиперреализм. В одной из своих ведущих тем, гиперреализм рассматривает человека в качестве «объекта бесстрастного представления, холодного изучения и механического копирования (клонирования)»[3, с.65].
Этот подспудно вызревающий процесс все больше и больше отражается на психологическом самочувствии современников и общества в целом. Глядя на популярные увлечения современного человека, можно констатировать, что он существует в неослабевающем напряжении, испытывает массу, часто не вполне осознаваемых страхов, чувствует себя неуверенно в современной ему действительности и в ситуациях, ею порождаемых. Он не может определить свою роль в жизни, его позиции неустойчивы, ему трудно строить планы даже в масштабах собственной жизни.
В современной художественной практике снимаются какие-либо тематические или формальные ограничения, а главным критерием изобразительного искусства становится лишь фантазия автора. Допустимо все, что может привлечь интерес, внимание публики и специалистов, хороши все средства, приемы и используемые материалы, которые позволяют добиться желаемого эффекта. Границы художественного творчества максимально расширены, оно проникает во все сферы действительности и применяет всевозможные достижения технического прогресса. Современное искусство охватывает широкий спектр человеческой деятельности: от компьютерных технологий и шоу медиапроектов до лакированной коммерческой живописи, свободно совмещая самые разные материалы и техники.
В современном искусстве на фоне многочисленных течений, наряду со сложными философско-эстетическими концептуальными поисками, виртуальными художественными экспериментами, а также параллельно с реминисценциями исторических стилей, отчетливо просматривается линия реалистического поиска, проявляющаяся во множестве различных модификаций.
Именно этот реалистический поиск и стремится найти путь адекватного выражения самосознания современности, становясь в новых условиях реалистическим методом [1]. Как наиболее жесткая форма этого реалистического поиска последних лет ХХ века, выступает искусство гиперреализма, открыто концентрирующее свое внимание на неразрешимо острых психических проблемах времени, стараясь постигнуть критическое несоответствие человека и современного ему мира. Гиперреализм выходит за пределы традиционной творческой этики, не допускающей показа откровенной жестокости, насилия, низменного эротизма. С появлением гиперреализма искусство обретает способность увидеть явления, выходящие за пределы естественной нормы.
Это новое кризисное мироощущение есть результат «острого переживания человеческой личностью ее смещения с центрального места в современной культуре, ее отчуждения от мира, ее восприятия как объекта для воздействия массовой культуры, техногенной цивилизации, то есть, в качестве маргинального компонента современности. Это не просто разрыв, разлом или отторжение личности от действительности и общества от личности, но и испытание человека непрестанной агрессией цивилизации, направленной на него же самого» [1, с. 29].
В западноевропейской культурологической традиции очень часто культура ХХ века анализируется с позиций ее техногенного развития и ее черты определяются, как «антиличностные» «античеловеческие». Изменяя мир вокруг себя при помощи современных технологий, человек сам становится объектом манипулирования и трансформации. Преобладание материальных ценностей над духовными приводит к тому, что технический прогресс становится инструментом господства над человеком, а не его развития. Традиционные духовные ценности перестают быть базовыми для современной культуры, и это выражается в том, что искусство стремится создавать не великие произведения, претендующие на вечность, а использует свои инструменты в целях воздействия на чувственную, сиюминутную природу человека.
Но искусство гиперреализма парадоксально, как и та действительность, которую он стремится постигнуть. Так, в начале ХХI века вслед за трактовками реальности, не лишенными мазохистского содержания, не отказываясь от эстетики отчуждения, это направление создает свою идиллическую версию действительности и рождает свои утопические «райские кущи». И, несмотря на несомненную коммерческую ориентацию таких произведений, эта тенденция воспринимается как размышление о красоте естества человека, его физического тела, что выражается в точности моделировки, рафинированной выделке его поверхности, так же как и в обращении к традициям классицизма в рисунке силуэтов и постановке фигур. Чрезвычайно интересно, что гиперреализм обращая нас к классическим традициям, подчеркивает неповторимую конкретность индивидуального тела и отвлеченность идеального образа (Джон де Андреа). Попытка сочетать идеальную форму с конкретностью человеческого облика – тенденция гиперреализма начала ХХI века. Кроме того, теперь жесткое гиперреалистическое восприятие действительности порой отвлекается от реальности, помещая персонажей в иллюзорные композиции, которые чем-то отдаленно напоминают стилистику «рококо».
Но даже эти сладостные фантастические композиции не вытесняют жесткую линию драматизма гиперреалистического искусства. Появление идиллических композиций также обостряет противоречие, которое лежит в основе всего направления в целом: что же такое человек – плоть, снедаемая инстинктами, неспособная противостоять унижению и уничтожению, или – самодостаточное в своей гармоничности явление? Гиперреализм не дает ответа на этот вопрос, пока он остается открытым.
Список литературы:
- Борисова А. Г., Юхнина О. Ю. Реалистический поиск в художественной культуре ХХ века: опыт гиперреалистического самопознания // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2015. №9 (59). Ч.I. С. 27-30.
- Солонин Ю. Н. Кризис культуры и жизненные перспективы человека ХХ века // Гуманитарные науки: из опыта теоретической интерпретации. Сб. науч. трудов. СПб. 1993. С. 105-113.
- Шехтер Т.Е. Реализм в измерении «ГИПЕР». СПб: «Астерион», 2011. 180 с.[schema type=»book» name=»ИСКУССТВО ГИПЕРРЕАЛИЗМА КАК ВЫРАЖЕНИЕ АДЕКВАТНОГО САМОСОЗНАНИЯ СОВРЕМЕННОСТИ» description=»Цель статьи — рассмотреть искусство гиперреализма как творческий поиск одного из реалистических направлений современной художественной культуры, который в своем стремлении найти путь адекватного выражения самосознания современности, становится в новых условиях реалистическим методом. Авторы заключают, что гиперреализм, как наиболее жесткая форма реалистического поиска современного искусства, является результатом постижения критического несоответствия человека и современной ему действительности, протеста личности против бездуховной массовой культуры.» author=»Борисова Анна Геннадьевна, Юхнина Ольга Юрьевна» publisher=»Басаранович Екатерина» pubdate=»2016-12-15″ edition=»euroasia-science_6(27)_23.06.2016″ ebook=»yes» ]