Парономазия, являясь основным содержанием термина паронимия, позиционируется в качестве особых отношений языковых единиц, обладающих сходным, но не тождественным звучанием и реализующихся в речи посредством семантической связи в неожиданной форме, которая в свою очередь генерирует каламбур [1, с.3]. В парономическом выражении «нарочито сближаются слова, сходные по звучанию» [4, с. 435], что манифестирует формирование специфической стилистической фигуры, назначение которой заключается в придании тексту в целом и фразе в частности дополнительной выразительности, «подчеркивая игрой созвучных сочетаний сопоставляемых слов или самих слов авторскую мысль, образность высказывания, оригинальность художественной формы» [2, с. 327]. Фразеологическая же парономазия формируется за счет применения в процессе лексической трансформации паронимов как слов, подобных по звучанию, но при этом слабосвязанных или абсолютно не связанных по смыслу, в результате чего могут возникать даже каламбурные обыгрывания.
Парономазия как деструктивное использование одного (чаще) или двух (реже) компонентов ФЕ базируется на установлении «точного соответствия между слышимым/читаемым словом и словом, хранящимся в ментальном лексиконе»[3, с. 210]. Парентезные изменения, включенные в этимоничную форму ФЕ, имеют многовекторное направление, одним из которых является ситуация констелляции, когда компонент, подвергшийся изменению, в силу своей деструкции, транспонируется в опорное слово для данного контекста: «Код в мешке на «Коде да Винчи»» (Завгородняя Д., МН, 12-18.06, 2006, с. 8) – о том, что на 59-м Канском фестивале можно было выспаться; «ПРО в Румынии ПРОтив нас» (Герматина Ю., Рудкова В., Донских Е., Осипов С., Тутина Ю., АиФ, 11-17 мая 2011, с.5) – о существовании потенциальной угрозы Российской Федерации с юга и создании в районе Ростова-на-Дону противоракетной базы, оснащенной военной техникой нового поколения; «Выть на Волгу» (ред., РГ, 25.05.2011, с.1) – о маловодье как проблеме реки Волги; «Мотаем на Гус» (Риван С., АиФ, № 43, 2007) – о победе России в футболе над Англией; «Охелла промахнулся» (Алешин М., АиФ, № 50, 2006) – об О. Маскаеве, защитившем свой чемпионский титул в поединке с П.Ахеллой и др.
Парономазия не применяется в многоаспектной и сложной с субъектно-объектной точки зрения структуре, поэтому речь идет об однозначных ФЕ, которые детерминируются как трансформы с пассионарным содержанием. Безусловно, парономазия не отличается спорадическим характером, что обусловлено позиционированием данного приема трансформации как наиболее глубокого по сравнению с другими, например, с эллипсисом. Игра слов на началах звукового обыгрывания и продуцентом, и реципиентом воспринимается как достаточно сложный способ производства аллофразных или даже инновационных выражений, и в результате аналогичных изменений трансформы практически полностью утрачивают синхизисную выраженность, причем нарастает указательная функция и спонтанность трансформ.
Любой трансформированный элемент устойчивого оборота, как показывает анализ фактического материала, практически всегда обладает предельно выраженной эксплицитностью. Парономазия же, в отличие от подобных случаев, усиливает фонетическую значимость отдельных сегментов слов посредством апелляции к конкретным звукам слова, что генерирует расширение его смыслового объема. Нарушение эвфонической целостности узуальных ФЕ содействует диверсиффикации его общей семантики: «Чиновничьи надБабки» (ред., АиФ, 11-17 мая 2011, с.24) – об анализе газетой АиФ доходов замминистров; «Сами с Усамой» (Мартов В., АиФ, 11-17 мая 2011, с.7) – о главе Аль-Каиды, который и не думал скрываться в афганских подземельях, а жил в роскоши в особняке-крепости среди правительственных вилл; «Пригорючились» (Ярашкина Е., НВ, 08.05.2011, с.3) – о дефиците горючего в топливном кризисе в России и др. Следовательно, становится очевидным, что аналогичные трансформы дистанцируются от узуса как типизированного выражения, превращаясь в более конкретные языковые знаки, соотнесенные с определенными явлениями и регламентируемые дискурсом, который в таких случаях не просто регулятор, но и объяснительное расширение (т.е. эпексегезис) трансформированной ФЕ в роли заголовка. Эпексегетическое свойство подобных структур инспирируют значительную речевую экономию и сжатие рамок газетного материала: такие газетные статьи действительно очень кратки.
Звуковая трансформация, безусловно, актуализирует сверхсегментные синтаксические свойства, которые в свою очередь ведут к средоточию общей фонетической детерминации парономического слова. При этом расширяется влияние фразового ударения как приема мелодики и сверхсегментной характеристики предложения в целом. Парономазия большей частью манифестируется субституцией звуков; новые слова оказываются по значению инклюзивно выраженными, что способствует исключению из текста, следующего за подобным заголовком, гиперхарактеризации речевого оформления. Воздействие паронимической трансформации распространяется не на случайные слова и элементы слов: она осуществляется на базе конвергенции звуков по определенным аспектам, активно вовлекая в круг преобразований дифференциальные звуковые характеристики, которые в конечном счете благоприятствуют изменению в семантике не только отдельного слова, но в общем значении узуальной устойчивой единицы, позиция текста при этом определяется континуативным развитием заголовочной мысли.
Парономическая трансформация в устойчивом обороте манифестирует эксплицитную смысловую бирему: с одной стороны, то, что «было», с другой стороны, что «получилось» как результат изменений фонетического плана выражения. Сопоставление узуса и трансформы определяет степень пассионарного эффекта, в некоторых ситуациях парономазия генерирует зарождение неографизмов, в рамках традиционной формы, значение которых детерминируется тем, что звуковая сторона может оставаться прежней, а изменения осуществляются в написании: «СОЧИнение — 2014» (Кодзасова И., АиФ, 02-08 мая 2011, с.20) – об олимпийских стройках; «Маленькая вера» (К.Алешин, “КП”, 14. 02. 91, с.1) — «вера» в значении «надежда» (в отличие от кинофильма «Маленькая Вера», где «Вера»— имя собственное) и т.д.
Итак, парономазия оказывает воздействие на контрарность суждений и узуса, и трансформы, а также способствует зарождению высокой степени пассионарности, обнаруживающейся в консекутивном содержании самой заголовочной конструкции. Анализ фразеологических трансформ позволил установить, что парономазия разворачивает изменения не только семантемном плане, в вещественных сегментах слова, но и в отдельных морфемах, однако и в этом случае парономические изменения воплощают функцию детализирующего компонента.
Список литературы:
- Акиньшина Н.Ф. Парономазия в немецком языке (Окказиональное словообразование): Автореф. дис. … канд. филол. наук. М., 1991. -21с.
- Русский язык. Энциклопедия. / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. 2-е изд. Перераб. и доп. – М., 1998. -703с.
- Филд Дж. Психолингвистика: Ключевые концепты. Энциклопедия терминов (с английскими эквивалентами). Пер. с англ./Общ.ред. И.В.Журавлева. -М., 2012. -344с.
- Энциклопедический словарь-справочник лингвистических терминов и понятий. Русский язык. В 2т. / А.Н. Тихонов, Р.И. Хашимов, Г.С. Журавлева и др. – Т.1 -М., 2008. -840с.[schema type=»book» name=»ПАРОНОМИЧЕСКИЕ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ ТРАНСФОРМЫ В ГАЗЕТЕ» description=»Парономазия основана на звуковой трансформации и существенное значение приобретает голосовое выделение парономического компонента, что позволяет раскрыть потенциал трансформы, не обращаясь к содержанию текста. Порождающая сила таких выражений очень велика: оттолкнувшись от традиционного выражения, можно обнаружить в трансформе имплицитные свойства фонетического, лексического, синтаксического характера» author=»Гусейнова Татьяна Султанзиядовна» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-04-16″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_30.04.2015_4(13)» ebook=»yes» ]