Идея о разделении властей, как правило, анализируются в рамках проблемы становления и функционирования правового государства. Суть правового государства можно выразить в постулате: приоритет права личности над правом государства.
Человек, личность есть всегда и во всем только цель, но никогда не является средством, даже ради достижения великой и благородной цели. И это возможно только при реализации принципа разделения властей [8].
Разделение властей является одним из элементов правового государства, на создание которого ориентируется реформируемая Россия.
Новым элементом российского конституционализма является введение понятий не только законодательной и исполнительной властей, но и власти судебной, поэтому разделение властей предполагает и определенные механизмы их координации, что позволяет повышать эффективность каждой ветви власти и в то же время, эффективность законов [9].
Как уже отмечалось, сама идея о разделении властей имеет очень давнюю историю. Помимо ее классической трактовки, существует мнение о божественной природе происхождения судебной власти, которого придерживается П.М. Баренбойм.
В подтверждение своих взглядов он приводит целый ряд аргументов, взятых, в том числе, из Библии, из различных научных трактатов, в которых изложены соответствующие положения и выводы.
О разделении властей, считает П.М. Баренбойм, можно с уверенностью говорить только тогда, когда судебная власть полностью, либо частично отделена от исполнительной и законодательной властей и пользуется достаточной независимостью.
Еще одним из критериев разделения властей является, если так можно выразиться, «подсудность» главы государства, руководителя исполнительной власти. «С этой точки зрения, авторы Библии в «Книге Судей» сформулировали важнейший доктринальный тезис: божественное происхождение судебной власти и ее независимость от царской власти.
Божественное происхождение царской власти было важнейшим идеологическим доктринальным обоснованием монархической власти в течение многих десятков веков. Само название «Книга Судей» ясно указывает, что авторы Ветхого Завета считали отправление правосудия наиболее значимым из всех деяний, а судей – наиболее значительными в смысле сохранения духовных и правовых ценностей народа, а также его единения в тот исторический период.
Зарождение доктрины разделения властей произошло тогда, когда судейская, судебная власть была признана наделенной таким же божественным началом, как и царская, исполнительная власть, равной этой власти, а в библейском варианте еще и первичной по отношению к ней.
Независимость, самостоятельность, порой первичность судебной власти перед лицом власти исполнительной формируют важнейший элемент доктрины разделения властей.
Вторая ее главная составляющая – разделение и примерное равноправие царя и народного собрания или совета старейшин (исполнительной и законодательной властей) можно найти во всемирной истории задолго до времени судьи Самуила и первого царя Саула.
Но доктринальная жизнь разделения властей начинается именно с этой библейской истории, утвердившей равноправие и божественное начало судейской власти» [2].
Вряд ли стоит оспаривать эту точку зрения. Непосредственно связанная с проблемами защиты прав личности эта идея, безусловно, носит духовные аспекты и питает свои корни в античном прошлом.
Мы же полагаем, что в системе факторов, причинно обусловивших зарождение и развитие этой теории, прежде всего, следует назвать исторический прогресс, который проявил себя в переходе к более высокому уровню социальной и государственной организованности.
Теория разделения властей возникает и начинает материализовываться лишь на той стадии развития общества и государства, когда созревают все необходимые предпосылки для активного участия широких слоев общества в социально-политической жизни, а в политических процессах страны присутствует хотя бы в формальном плане политический и идеологический плюрализм.
Принцип разделения властей в сегодняшней России признан, конституционно закреплен и в той или иной мере применяется в построении и функционировании государственных институтов.
Судебная власть в механизме разделения властей играет особую роль.
Судебная власть — это особая форма деятельности государств, осуществляющая свои властные полномочия специально созданными государственными органами – судами, в строго установленной законом процессуальной форме в сфере защиты конституционного строя, прав и
законных интересов человека и гражданина, государственных органов, предприятий, учреждений, организаций и иных объединений [6].
Уважение прав и свобод человека, обеспечение его безопасности, компенсация, ответственность должностных лиц, виновных в нарушении прав граждан, и т. д. – вот принципы, на основе которых возможно плодотворное взаимодействие государства и личности в рамках гражданского общества.
Каждая из ветвей власти характеризует, а точнее, олицетворяет определенную сферу приложения властных полномочий.
Подчеркнем, что основатели классической теории разделения властей в качестве одного из приоритетных направлений деятельности судебной власти выделяли осуществление судом контроля за органами исполнительной власти при осуществлении ими правозащитной функции.
Разделение государственной власти на три ее составляющие, каждая из которых действует самостоятельно, повышает значимость весьма специфической функции суда – контрольной.
Независимость судебной власти, разносторонность ее деятельности обусловливают необходимость по-новому сформулировать и закрепить в законах полномочия суда вообще и в контрольной деятельности в частности.
Эту и другие проблемы реализации в России идеи разделения властей давно отмечают ведущие отечественные правоведы.
По мнению А.Д. Бойкова, частое употребление словосочетания «судебная власть» наряду с такими традиционными понятиями как суд, судебная система или вместо них создает иллюзию того, что главная цель судебной реформы уже достигнута.
«Судебная власть, — подчеркивал он, — реализовалась с очевидностью скорее в правовых актах, нежели в действительности, скорее в профессиональном правосознании юристов, нежели в обыденных представлениях граждан России. Качественных сдвигов в деятельности судов они не заметили, что не противоречит и объективному анализу результатов правоохранительной деятельности» [3 , с. 35].
Судебная власть, как и любая форма государственной власти, имеет свои особенности. Она осуществляется специально созданными органами – судами, действующими на основе и строго в соответствии с законом; выполнение требований суда и исполнение его решений обеспечивается силой государства; в осуществлении правосудия принимают участие представители народа.
По своему предметному назначению судебная власть представляет конкретную форму деятельности государства в соответствующих сферах жизни общества.
Потребность государства в судебной власти определяется как необходимостью разрешения постоянно возникающих споров, так и необходимостью защиты конституционного строя, прав и свобод, законных интересов человека и гражданского общества.
Демократическое общество заинтересовано в такой судебной власти, где судьи исполняют требования закона беспристрастно, в четко установленных рамках процедуры, соблюдая разумные сроки рассмотрения.
Главная цель судебной власти – содействовать гражданам, их объединениям, включая экономические образования, государственным и общественным институтам в реализации законных прав.
Отступление от принципа разделения властей в истории Российского государства привело к усилению функций исполнительных и распорядительных органов, принижению роли судебной власти и ее зависимому положению, влекущему за собой развитие авторитарности в управлении государством, принижению роли личности и незащищенности прав и свобод граждан.
Именно поэтому одной из главных целей демократизации современного общества была провозглашена идея создания правового государства, в котором судебная власть должна стать одним из важнейших элементов структуры государственной власти наряду с законодательной и исполнительной.
Судебная власть в этом отношении имеет собственную специфику, ибо она осуществляет такую особую форму государственной деятельности, которая организационно оформляется в качестве системы правосудия. Особенности данной формы заключаются в следующем.
Во-первых, ее осуществление нацелено на особую сферу деятельности государства, в которой выделяются правозащитные, упорядочивающие и правоприменительные элементы содержания власти, устанавливаются основы фактического и правового равенства всех социальных групп и слоев населения, каждого отдельного гражданина перед судом и законом. В силу этого сфера правосудия приобретает самостоятельный характер во всей деятельности государства, чем обусловлено ее закрепление в каждой соответствующей Конституции в качестве отдельного, целостного блока.
Во-вторых, реализация данной формы имеет четкую направленность на осуществление судебной политики в государстве. Возможность вычленения именно судебной политики говорит о ее особого рода воздействии на общество в определенной сфере жизни с целью приведения его к желаемым структурным и функциональным характеристикам. Такое воздействие обеспечивает определенную направленность правоприменения для достижения уголовно — правовой, хозяйственно — правовой, административной, эколого-правовой и пр. охраны прав личности в условиях справедливого устройства общества.
В-третьих, для любой формы государственной деятельности характерно, что через ее посредство происходит осуществление определенных функций государства. Соответственно правосудие тесно связано с реализацией таких государственных функций, которые четко выражают его конкретное назначение.
До недавнего времени считалось, что, участвуя в осуществлении почти всех основных функций Советского государства, суд достигал поставленных перед ним задач благодаря выполнению им правоохранительной государственной функции – наряду с другими органами: прокуратурой, МВД, КГБ, а также некоторыми общественными организациями – адвокатуры, товарищеских судов и др., которые в целом образуют систему органов охраны правопорядка [5]. В рамках данной единой функции государства определялись и специфические для правосудия функции — в качестве структурных элементов функции охраны правопорядка.
Естественно, подобное растворение функций правосудия в общем объеме целостной функции государства, с одной стороны, лишало их какой-либо специфики в отличие от функций органов прокуратуры, милиции и т.д., с другой же стороны, приписывало правосудию несвойственные ему функции как форме деятельности, которая отнюдь не призвана к охране правопорядка.
В правовом государстве такой подход невозможен как в силу независимости суда, который не осуществляет борьбу с преступностью, так и в силу правоприменительного, а не правоохранительного характера его деятельности. Именно в конкретных функциях выражается предметное содержание правосудия как формы государственной деятельности.
Наконец, в-четвертых, осуществление правосудия приобретает качество особой формы государственной деятельности, поскольку оно выражается вовне через соответствующую систему органов государства – судебную систему.
Структура судебной власти наглядно подтверждает, что только целостность и комплексный анализ деятельности всех ее элементов дает возможность выявить ее характер как власти государственной, интегрированной в систему всех ветвей власти и одновременно способной к выделению как часть целого в отдельную ветвь.
Реализация принципа разделения властей должна исходить из того, что в правовом государстве основная функция судебной власти – отправление правосудия посредством рассмотрения и разрешения в пределах своей компетенции гражданских, уголовных, административных и иных дел; охраны правопорядка, различных форм собственности, обеспечение судебной защиты политических, экономических, социальных и иных прав, свобод человека и гражданина; воспитания правовой культуры, уважительного отношения к правам человека, нормам общественной морали, профилактики девиантного (т.е. отклоняющегося от нормы) поведения.
Разделение властей – это и результат, и сущностная характеристика степени развитости права, условие и предпосылка для организации и функционирования государства, законности.
Признание наличия трех ветвей власти – это, по существу, признание правомерности, а скорее – необходимости специализации власти применительно к ведущим направлениям государственного строительства.
Можно и нужно говорить о самостоятельности каждой ветви государственной власти. Однако самостоятельность на практике нередко воспринимается как автономность существования каждой ветви власти. А это, на наш взгляд, уже недопустимо.
Обеспечение интересов государства достигается не обособленностью ветвей власти, не противостоянием ветвей власти, и тем более их открытой конфронтацией, а тесным взаимным сотрудничеством, точным исполнением каждой из ветвей власти своих функций.
Объективная действительность такова, что все ветви власти нуждаются друг в друге, что они образуют законченное единство, именуемое государственной властью, только своей совокупностью, только выступая как элементы единой системы.
Даже простое ослабление хотя бы одного такого элемента, способно привести к разрушению системы, параличу власти в целом, в лучшем же случае к существенному снижению ее дееспособности.
В связи с этим, разделение властей позволяет:
- во-первых, более качественно решать возложенные на каждую из властей задачи;
во-вторых, предотвращать злоупотребление властью, которое становится весьма вероятным при монополизме власти;
- в-третьих, осуществлять контроль за действиями государственных органов.
Судебная власть в системе органов государственной власти занимает особое место, обусловленное обстоятельством, что только она, реализуя принцип справедливости, отправляет правосудие, а также выступает как субъект правотворчества, ибо многие законы обретают жизнь благодаря суду, они проходят испытание судебной практикой.
Специфическая роль судебной власти в механизме разделения властей состоит в удержании законодательной и исполнительной властей в рамках конституционной законности путем осуществления судебного контроля за этими ветвями власти.
При этом следует иметь в виду, что «автономность» судебной власти может быть только относительной, поскольку она не существует изолированно от других ветвей власти, круг конфликтов, разрешаемых судом, очерчивается законом, т.е. решениями законодательной власти; реализация судебных решений требует в значительном числе случаев определенных действий органов исполнительной власти.
Как верно отмечал Ш. Монтескье, «по своему предназначению судебная власть является регулирующей, она необходима для того, чтобы удержать от крайностей законодательную и исполнительную власти» [1].
Таким образом, разделение властей выражается в разграничении компетенции, взаимном контроле, в системе сдержек и противовесов и направлено на то, чтобы препятствовать возможным злоупотреблениям.
С одной стороны, правовое государство невозможно без разделения властей, поскольку это способ его организации и функционирования; с другой — правовое государство само есть условие и основа для эффективного разделения властей.
Разделение властей — это и результат, и сущностная характеристика степени развитости права, условие и предпосылка для организации и функционирования государства, законности.
Однако необходимый для его полной реализации механизм сдержек и противовесов, позволяющий сбалансировать различные ветви власти и поставить эффективный заслон на пути к узурпации власти, еще находится в процессе оптимизации, необходимо и в дальнейшем углублять проводимую судебную реформу [7].
В этой связи нельзя не согласиться с А.Д. Бойковым, что объявить о создании судебной власти и создать ее — совсем не одно и то же. Ибо судебная власть — это не новая вывеска на существующей и даже усовершенствованной судебной системе.
Создание судебной власти — это качественный скачок, означающий появление независимой, суверенной власти, равновеликой законодательной и исполнительной властям, органа, осуществляющего наряду с правосудием по гражданским, уголовным и административным делам функцию конституционного контроля нормотворческой деятельности других ветвей власти и тем влияющего на обеспечение прав личности, интересов гражданского сообщества, демократических форм правления государства [4, с. 90].
Список использованной литературы:
- Азаркин Н.М. Монтескье. М., 1988. С. 30.
- Баренбойм П. Божественная природа судебной власти // Российская юстиция. 1996. № 1.С. 21-23.
- Бойков А.Д. Третья власть в России (Очерки о правосудии, законности и судебной реформе 1990 — 1996 гг.). М., 1997. с. 83.
- Бойков А.Д. Третья власть в России (Очерки о правосудии, законности и судебной реформе 1990 — 1996 гг.). М., 1997. с. 90.
- Колоколов Н.А. Судебная власть: о сущем феномене в логосе. М, 2005. С. 102.
- Лазарева В.А. Судебная власть и ее реализация в уголовном процессе. Самара, 1999. С.23.
- Лебедев В.М. Судебная власть в современной России. Проблемы становления и развития. СПб., 2001. С.30.
- Соловьёв Ю.Б. Реализация конституционного принципа разделения властей в субъектах Российской Федерации (на примере Дальневосточного федерального округа). Дис. канд. юрид. наук. Хабаровск. 2004. С.61.
- Энтин Л.М. Разделение властей: опыт современных государств. М. 1995. С. 6-7.[schema type=»book» name=»МЕСТО И РОЛЬ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ В СИСТЕМЕ РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ» author=»Абашкина Алина Сергеевна, Тебекина Алина Николаевна» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-03-24″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_30.05.2015_05(14)» ebook=»yes» ]