Имущественный ущерб потерпевшему может быть причинен, как сказано в уголовном законе, «не только путем завладения его имуществом, состоящим в деньгах или материальных ценностях, но и в результате противоправного приобретения права на его имущество» [1]. Под приобретением права на имущество следует понимать такие действия, когда потерпевший передает виновному различного рода документы, подтверждающие юридическую возможность приобретения того или иного имущества, путем их представления (предъявления). Таковыми являются различные лотерейные билеты, квитанции, доверенности и т.п.
Широкое понимание имущества в качестве предмета преступлений против собственности, включающее в себя в числе прочего и имущественные, в том числе обязательственные права, влечет за собой столь же широкое понимание «приобретения права на имущество». Таковым считается получение имущественных прав, связанных не только с владением, пользованием и распоряжением имуществом, но и с имущественными требованиями, возникающими между участниками гражданского оборота, то есть приобретением любых гражданских прав, имеющих экономическое содержание, включая также и имущественные права на работы, услуги, результаты творческой деятельности.
Некоторые авторы считают, что приобретение права на имущество предполагает посягательство исключительно на отношения собственности. Право на имущество — это юридическая категория, включающая в себя определенные правомочия собственника, то есть права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему имуществом. Причем право на имущество не может быть идентифицировано с имущественными правами. В статьях Уголовного кодекса РК, где в качестве предмета преступления названо имущество, под ним следует понимать только совокупность вещей, включая деньги и ценные бумаги. Имущественные обязательства в принципе не могут быть предметом не только хищения, но и преступного посягательства вообще. Имущественные права могут выступать в качестве предмета преступлений против собственности, но не хищений, а такого преступления, как причинение имущественного ущерба собственнику путем обмана или злоупотребления доверием, ибо материальный ущерб выражается в данном случае в виде непередачи должного. Таким образом, предметом хищения, прежде всего, выступают вещи материального мира, деньги и т.д. Данная точка зрения представляется сомнительной, поскольку она противоречит диспозиции ст. 190 УК РК и не отвечает на вопрос о том, как следует квалифицировать преступные деяния, посягающие на «приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием» [1].
В науке уголовного права традиционно сложилось единое мнение о том, что мошенничество является формой хищения.
В то же время, анализируя ст. 190 УК РК можно сделать вывод о том, что такую разновидность мошенничества, как приобретение права на чужое имущество в современной законодательной редакции нельзя в полной мере соотнести с понятием хищения, так как оно «не подпадает под признаки определения, данного в п. 17 ст. 3 УК РК» [1], поскольку не связано с изъятием и (или) обращением в пользу виновного или других лиц предмета преступления — чужого имущества.
Однако, некоторые ученые не считают приобретение права на чужое имущество, совершенное путем мошеннических действий, формой хищения.
В.В. Векленко и А.Э. Жалинский полагают, что законодатель допустил наличие в одной уголовно-правовой норме смешанного состава, когда в одном случае преступление может быть совершено путем хищения, в другом — при отсутствии его признаков [2, с. 52].
По мнению В. Лимонова рассматриваемое деяние не является хищением, т.к. не связано с изъятием и (или) обращением чужого имущества в пользу виновного или других лиц. Специфика этой разновидности мошенничества, — по мнению автора, — заключается в том, что лицо, совершающее такого рода действия, не завладевает чужим имуществом, а только приобретает право на него. Следовательно, отсутствуют некоторые признаки хищения, перечисленные в его законодательном определении [3, с. 41].
Приобретение права на чужое имущество, совершенное путем обмана и (или) злоупотребления доверием, полагает Б.В. Петухов, еще не означает его фактическое извлечение из обладания собственника и незаконный перевод во владение других лиц, поскольку для этого виновному необходимо совершить ряд юридически значимых действий, направленных на непосредственную реализацию этого права [4, с. 63].
Исходя из лексического значения, понятие «право» рассматривается как «охраняемое государством, узаконенная возможность, свобода что-нибудь делать, осуществлять» [5, с. 408]. Таким образом, с учетом того, что закон исключает возникновение субъективного права в результате неправомерных действий, едва ли возможно признавать «приобретение права на чужое имущество» преступными действиями имущественного характера. В данном случае точнее было бы говорить о посягательстве на имущественные права, совершенном определенным образом.
Приобретение права на чужое имущество представляет собой особую разновидность посягательства на собственность, которая по своей юридической сути не является хищением, так как не связана с непосредственным изъятием и (или) обращением чужого имущества в пользу виновного или других лиц. Специфика данной разновидности мошенничества заключается в том, что лицо, его совершающее, путем обмана или злоупотребления доверием не завладевает имуществом, а лишь приобретает право на него. По существу речь идет о юридическом способе изъятия, в отличие от физического, о котором идет речь в п. 17 ст. 3 УК РК [1].
Юридически имущественные права представляют собой субъективные права участников правоотношений, связанные с владением, пользованием и распоряжением имуществом, а также с теми материальными (имущественными) требованиями, которые возникают между участниками гражданского оборота по поводу распределения этого имущества и обмена (товарами, услугами, работами, ценными бумагами, деньгами и т.п.). Имущественным правом являются правомочия собственника, право хозяйственного ведения, право оперативного управления (вещные имущественные права) и обязательственные права (в том числе право на возмещение ущерба, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также вреда, причиненного имуществу физического или юридического лица), права авторов и изобретателей на вознаграждение за созданными ими произведения (сделанные изобретения), наследственные права и т.д.
В гражданском законодательстве Казахстана под «правом на имущество» понимаются имущественные права, которыми определяются субъективные права участников правоотношений, связанные с владением, пользованием и распоряжением имуществом, а также материальными (имущественными) требованиями, которые возникают между участниками экономического оборота по поводу распределения этого имущества и обмена (товарами, деньгами, ценными бумагами, услугами, выполняемыми работами и т.д.).
С точки зрения законодателя, приобретение права на имущество не равнозначно приобретению имущества. Так, обладатель права на имущество для того, чтобы приобрести само имущество, должен совершить еще другие, дополнительные действия. При этом лицу, противоправно приобретающему право на имущество, в том числе путем обмана или злоупотребления доверием, собственник либо иной владелец данного имущества может воспрепятствовать в реализации этого права путем обращения, например, в правоохранительные или иные государственные органы.
Таким образом, рассматриваемую разновидность преступлений против собственности можно определить, как противоправное безвозмездное приобретение права на чужое имущество в пользу виновного или других лиц, совершенное путем обмана или злоупотребления доверием, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу этого имущественного права, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности.
В.Н. Лимонов, отмечая неодинаковую правовую природу этого вида преступления, а также различную степень общественной опасности каждой формы мошенничества, предлагает разделить указанную норму на две самостоятельные статьи, предусматривающие ответственность за мошенничество, совершенное с целью завладения имуществом, и за мошенничество, совершенною с целью завладения правом на имущество [3, с. 40].
Свою точку зрения В.Н. Лимонов обосновывает тем, что законодатель придал различное правовое значение незаконному приобретению чужого имущества и незаконному приобретению права на чужое имущество, которое выражается в двух моментах: социальном и уголовно-правовом.
Суть социального момента состоит в неодинаковой степени общественной опасности мошенничества, состоящего в хищении чужого имущества, а также мошенничества, выражающегося в приобретении права на чужое имущество. Первой разновидности такого деяния характерна более высокая степень общественной опасности, поскольку происходит непосредственное изъятие имущества из обладания собственника, в то время как при второй разновидности собственник или иной владелец имущества утрачивает лишь право на него.
Уголовно-правовой момент заключается в том, что указанные разновидности мошенничества имеют различные моменты окончания преступления: хищение, совершенное в форме мошенничества, считается оконченным, когда виновный получает реальную возможность распорядиться имуществом; а при мошенничестве, состоящем в приобретении права на имущество — с момента получения такого права виновным.
По мнению вышеперечисленных исследователей, можно выделить три вида приобретения права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием:
1) приобретение права на чужое имущество с целью дальнейшего завладения им, например, получение путем обмана либо злоупотребления доверием доверенности от юридического или физического лица на получение денежных средств в банке, с целью их хищения;
2) приобретение права на чужое имущество для создания видимости правомерного владения имуществом, уже находящимся у виновного, например, получение путем обмана или злоупотребления доверием правоустанавливающего документа на имущество, которым он незаконно пользуется;
3) приобретение права на чужое имущество в виде осуществления отдельного правомочия по управлению чужим имуществом без его хищения, например, получение доверенности на распоряжение дачным участком» [2,3].
«Приобретение права на чужое имущество путем обмана либо злоупотребления доверием, состоящее в приготовлении к хищению чужого имущества либо создании видимости правомерного владения чужим имуществом можно отнести к хищению, т.к. в первом случае умысел направлен на хищение чужого имущества, а приобретение права на данное имущество является только этапом к достижению задуманного. Во втором случае имущество уже находится у виновного и приобретение права на него необходимо виновному для легализации владения чужим имуществом. Приобретение правомочия по управлению чужим имуществом без его последующего завладения хищением не является, т.к. изъятие и обращение имущества в пользу виновного или других лиц не переходит. Имущество остается в собственности потерпевшего, а к виновному переходит только одно из правомочий по распоряжению имуществом.
Завладение чужим имуществом, а также приобретение права на имущество при мошеннических действиях совершается путем обмана либо злоупотребления доверием, в связи, с чем в практической деятельности правоохранительных органов нередко возникают вопросы, связанные с квалификацией хищений со сберегательными книжками на предъявителя, а также с автоматизированными системами обработки данных в случаях, когда, например, лицо оплачивает в магазине покупку по чужой, незаконно позаимствованной кредитной карточке, поскольку при предъявлении сберегательной книжки на предъявителя или кредитной карточки организация обязана произвести платеж независимо от того, вводит ли виновное лицо в заблуждение банковского служащего или нет.
Предметом хищения является имущество, обладающее физическими признаками, в то время как вклад в банке является лишь правом требования и, совершая перевод денег с использованием компьютерных сетей, лицо фактически не завладевает имуществом.
Поскольку мошенничество с объективной стороны относится к преступлениям с материальным составом, обязательным признаком его объективной стороны является преступный результат, заключающийся в причинении материального ущерба потерпевшему. Поэтому, если действия виновного не повлекли за собой причинение ущерба владельцу имущества, то в таком случае отсутствует и само преступление — мошенничество.
Для привлечения виновного к уголовной ответственности необходимо также установить причинную связь между действием (бездействием) и наступившим общественно опасным результатом.
Причинная связь при мошенничестве развивается весьма своеобразным и сложным путем: в акте перехода имущества из владения потерпевшего к виновному принимает непосредственное участие сам потерпевший, действующий под влиянием заблуждения. Причиной передачи имущества преступнику является заблуждение, а причиной этого заблуждения — обман либо злоупотребление доверием. Таким образом, заблуждение потерпевшего является необходимым звеном в цепи причинной связи: с одной стороны, оно является необходимым условием перехода имущества (права на имущество, имущественных выгод), с другой стороны, оно выступает как своего рода результат обмана. Выпадение этого звена разрушает всю цепь причинной связи. Поэтому в любом случае мошенничества должно быть установлено, что заблуждение имело место именно в результате обмана со стороны виновного либо возникло, вначале помимо действий виновного (при пассивном обмане).
Таким образом, при рассмотрении вопроса о последствиях совершенного преступного деяния необходимо установить объективно существующую связь между данным человеческим действием и теми общественно опасными последствиями, которые произошли от него во внешнем мире. В каждом конкретном случае, прежде всего, требуется разрешить вопрос, есть ли вообще какая-либо объективная связь между определенным действием лица и теми событиями, которые вменяются ему в ответственность. Заблуждение должно быть действительным, а не мнимым. Поэтому, если потерпевший передает имущество виновному не потому, что поверил его лжи, а по какой-либо иной причине (например, из жалости, сострадания и тому подобное), то состав мошенничества отсутствует, так как нарушается причинная связь между обманом и передачей имущества.
По смыслу ст. 25 УК РК момент окончания преступления зависит от объективной стороны состава преступления. Обязательный признак объективной стороны мошенничества заключается в том, что лицо, передающее деньги или ценности, заблуждается относительно истинных намерений преступника, то есть не знает, что его обманывают.
По иному оценивается обман, который не вызвал заблуждения, вследствие чего преступнику не удалось завладеть чужой собственностью. Некоторые ученые в таких случаях предлагают вопрос об уголовной ответственности виновного решать исходя из того, насколько реальной была опасность наступления вредных последствий, с учетом общественной значимости объекта и размера возможного вреда [1].
Обобщая вышеизложенное, необходимо отметить, что в таких случаях действия виновного должны оцениваться в соответствии с направленностью его умысла и квалифицироваться как покушение на мошенничество, исходя из конкретных обстоятельств дела, а также стоимости (значимости) имущества для гражданина.
Таким образом, приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием представляет собой этап к хищению чужого имущества. Однако законодатель в соответствии с ч. 1 ст. 190 УК РК признал этот этап оконченным мошенничеством. Мошенничество, представляющее собой приобретение права на чужое имущество, является оконченным преступлением в момент, когда виновный получает реальную возможность распоряжаться этим правом по своему усмотрению или пользоваться им.
На основании вышеизложенного, приобретение права на чужое имущество является усеченным, что противоречит самой ст. 190 УК из которой видно, что мошенничество является материальным составом преступления [1].
По нашему мнению, приобретение права на чужое имущество, совершенное путем обмана или злоупотребления доверием, должно быть отнесено к группе корыстных преступлений против собственности, не являющихся хищением.
С субъективной стороны мошенничество, как и любое хищение, характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. Корыстная цель при хищении предполагает стремление обратить похищенное чужое имущество в свою собственность или собственность третьего лица. Она реализуется путем получения фактической возможности владеть, пользоваться и распоряжаться похищенным имуществом, как своим собственным. Отсутствие корыстной цели исключает квалификацию изъятия чужого имущества, как хищения.
Таким образом, рассмотренную нами разновидность преступлений против собственности можно определить, как противоправное безвозмездное приобретение права на чужое имущество в пользу виновного или других лиц, совершенное путем обмана или злоупотребления доверием, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу этого имущественного права, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности.
Cписок литературы:
- Уголовный кодекс от 3 июля 2014 года № 226-V (вводится в действие с 01.01.2015 года) //www.normativ.kz
- Векленко В.В. Квалификация хищения чужого имущества: Дис. док. юрид. наук — Омск, 2001
- Лимонов В.Н. Понятие мошенничества // Законность. 1997. № 11, с.41.
- Петухов Б.В. К вопросу о понятии мошенничества // Юрист. 2004. № 3, с. 63
- Ожегов С.И. Словарь русского языка — М., 1970, с. 408[schema type=»book» name=»МОШЕННИЧЕСТВО В ВИДЕ ПРИОБРЕТЕНИЯ ПРАВА НА ЧУЖОЕ ИМУЩЕСТВО ПУТЕМ ОБМАНА ИЛИ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ДОВЕРИЕМ» description=»В данной статье рассматриваются имущественные права в качестве предмета преступлений против собственности, причинение имущественного ущерба собственнику путем обмана или злоупотребления доверием в Республике Казахстан» author=»Нуркеев Агыбай Жуматаевич, Сейтхожин Булат Умержанович» publisher=»БАСАРАНОВИЧ ЕКАТЕРИНА» pubdate=»2017-04-19″ edition=»ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ УЧЕНЫХ_ 30.04.2015_04(13)» ebook=»yes» ]